— Почему же он не добил Ортога? — удивился Юлиан.
— На знаю, — пожал плечами Отто.
— Он надеялся на то, что ты станешь сражаться с ним.
— Он мог знать, что однажды, на «Аларии», я уже пощадил Ортога, — возразил Отто.
— Откуда же он мог узнать?
— Не знаю, — размышлял Отто. — Может, от зрителей, женщин и мужчин с «Аларии», которые попали в плен к ортунгам, а потом вместе с другой добычей достались дризриакам.
— Для него было важно покарать изменника и восстановить справедливость, — заметил Юлиан.
— Похоже, это ему удалось. Ортунги разбиты, Ортог в лучшем случае тяжело ранен и брошен на отдаленной планете.
— Он был готов обезглавить собственную дочь, — вспомнил Юлиан.
— Но ведь не обезглавил, верно?
— Да.
— Вместо этого он обратил ее в рабство, — заключил Отто.
— Это самое страшное наказание для нее.
— Но единственно подходящее, если учесть ее преступление.
— Конечно.
— Кроме того, она и была рабыней, — проговорил Отто, и Юлиан вскинул голову. — Она еще сама этого не понимает, но она раба мужчины — это ясно по ее телу, лицу, походке. Она никогда не станет счастливой — до тех пор, пока не окажется в полной власти мужчины.
— Аброгастес знал об этом? — спросил Юлиан.
— Возможно. Кроме того, ведь это совсем не то, что быть проданной в залог или с торгов, верно?
— Конечно.
— На торгах цена и ее значение известны, — сказал Отто. — Ты мог бы убить собственного сына?
— Нет, — сказал Юлиан.
— А Аброгастес мог бы.
— Но он этого не сделал.
— На этот раз не сделал, — уточнил Отто.
— Что 'ты думаешь о Гуте?
— Она хорошо выглядит в ошейнике.
— По-твоему, она настоящая рабыня?
— Ей нужна твердая рука и хлыст, — заметил Отто.
— Но она все-таки рабыня?
— Конечно.
— Похоже, многие женщины — прирожденные рабыни, — заметил Юлиан.
— Да.
— И ты считаешь, что все женщины должны быть рабынями?
— Да.
— Думаю, ты прав, — кивнул Юлиан.
— Господа, — обратился к ним офицер, выглядывая из катера, — я доложил на корабль о нашем немедленном вылете.
Отто и Юлиан поднялись на борт.
Катер был круглым и открытым, как металлическая лодка. Он достигал двадцати футов в диаметре и имел толстую броню. Экипаж такого судна обычно состоял из двух человек — эти двое оставались в катере, пока он стоял на лугу. Помимо экипажа, в нем было еще семеро человек, не считая Отто и Юлиана. Офицер и его сопровождающие относились скорее к пассажирам, чем к экипажу.
— Скоро мы будем у шлюза, — сказал офицер.
Юлиан огляделся и отбросил в сторону кусок мешковины, лежащий у борта катера.
Там, на железном полу, лежала Геруна. Она видела склонившегося над ней Юлиана, над которым чернело небо с крупинками звезд.