Можно, конечно, в гостиницу, но останется регистрационная запись и прощай, инкогнито.
Можно и квартиру снять, но скучно. А вот та девочка с пляжа… это было бы совсем неплохо. Девочка неиспорченная, с понятием. Меркантильная слегка, так сейчас женщины рано понимают, что скука в «тереме с дворцом» лучше веселья в «раю в шалаше». И отпуск на Канариках предпочтительнее сомнительного сервиса разваливающихся крымских пансионатов. Стало быть, будем охмурять, решил он.
Пиццерия, где работала Светка, выходила затемненными окнами на Ленинградский проспект. Почти напротив была церковь, где служил отец Василий. Не успел Волохов войти в ресторанчик, как оказавшаяся рядом приветливая девушка осведомилась, чего он желает. Скучающе оглядевшись, Волохов спросил, вкусно ли здесь кормят и «как, ва-аще, заведение приличное»? Его уверили, что приличнее не бывает. Заметив порхающую между столов Светку, Волохов присел за ее столик. За окном шумел проспект, автомобили шли плотным потоком со скоростью пенсионера на вечерней прогулке. Прохожие поглядывали на посетителей ресторанчика, отделенных от суеты улицы темным стеклом, как обитатели террариума от враждебной среды. Кто-то смотрел с безразличием, кто-то с плохо скрытой завистью, а кто-то и враждебно: обед в пиццерии был большинству москвичей не по карману.
Обеденный час еще не наступил, и посетителей было немного. Светка, будто не замечая Волохова, лавировала между столиками, покачивая аппетитными бедрами. Наконец она унесла с пустого стола грязную посуду и подошла к нему.
– Пожалуйста, меню, – сказала она с дежурной улыбкой.
– Здравствуй, Света, – задушевно сказал Волохов, – может, ты присядешь на минутку?
– Ты что, водолаз, с гвоздя упал, что ли, – спросила она, все так же мило улыбаясь. – Я же на работе!
– А после работы, – вкрадчиво спросил Волохов, – может, найдешь время для меня, бесприютного, безутешного?
– Смотря что заказывать будешь, – с обезоруживающей прямотой ответила Светка.
– Тогда всего побольше и подороже!
– У-у, а ты ничего, хоть и выглядишь, как нищий аспирант.
Через два часа Волохов, пытаясь подавить неудержимую отрыжку, сидел в изнеможении перед заставленным пустыми тарелками и кувшинами столом.
– Чего-нибудь еще желаете? – невинно спросила подошедшая Светка.
– А я еще не все у вас подъел? – спросил Волохов, осоловело глядя на нее.
Светка прыснула, прикрыв губы ладонью.
– Свет, а Свет, дай, пожалуйста, зубочистку, – жалобно попросил он, указывая пальцем на салфетницу в середине стола, – а то я не достану – нагнуться не могу…