Особняк Осепьяна был окружен высоким дощатым зеленым забором, на котором нигде не значился ни номер дома, ни название улицы.
Пока Бирюков с шурином плутали в хитросплетении московских дворов и улиц в поисках нужного дома, наступила ночь.
– Кажется, здесь, – неуверенно произнес Илья, глядя из машины на широкие ворота в глухом заборе, из-за которого выглядывали густые кроны деревьев. – Больше негде, мы всю Радужную проехали взад-вперед три раза. Может, спросим у кого-нибудь для верности? – предложил он просто ради того, чтобы оттянуть неприятный момент, но Бирюков отрицательно покачал головой:
– У кого тут спросишь? Ни одного человека поблизости, как вымерло… Ну что? Я пошел?
– Погоди, скажи сначала, что ты собираешься делать? Как ты туда залезешь? Не через забор же?
– А почему не через забор? Подсоби перелезть, раз уж вызвался помогать.
Шурин хотел сказать, что он вообще-то никуда не вызывался, а просто согласился посидеть в машине, подождать, чем кончится авантюра тверского родственника, но промолчал. Они вылезли из машины, подошли к воротам дома.
– Там у них будка с охраной, – определил Илья.
– Где? – шепотом переспросил тверской зять.
– Видишь видеокамеру над воротами? Вон огонек красный светится? А будка там, за воротами, на въезде.
– Я думал, это голубятня, – признался Бирюков, вглядываясь в неприметную зеленую будку, стоящую на сваях, как жилище аборигенов.
– Ага, жди! – насмешливо ответил Илья.
От ворот к дому Осепьяна уходила асфальтированная аллея, с обеих сторон обсаженная невысокими голубыми елочками. Над воротами горел яркий фонарь, освещая пространство перед видеокамерой.
– Пошли скорей, пока охранники на нас внимания не обратили, – посоветовал Илья.
– А вон, посмотри, если незаметно пробраться за елками и залезть во-о на ту крышу…
Действительно, в глубине аллеи, справа, возле дома, виднелась небольшая пристройка с пологой крышей.
– Если на нее забраться, то можно и в дом…
– Ладно, – задумчиво проговорил Бирюков, – пойдем пока…
Они медленно прошли вдоль по тротуару мимо ворот особняка. Перед памятником неизвестному деятелю тротуар сворачивал влево и огибал клумбу. Бирюков и шурин Илья не пошли дальше по тротуару, а свернули в кусты и, стараясь держаться тонкой межи, отделяющей ограду особняка Осепьяна от бордюра цветочной клумбы, потопали вдоль забора, ища подходящее место для проникновения.
Забор завел их в тупик. Вскоре они уперлись в высокую ограду из металлической сетки, которую сразу не заметили из-за разросшейся зелени.
– Все, стоп, дальше не пройдем, – прошептал шурин, наскочив в темноте на спину резко затормозившего Бирюкова.