К его удивлению, там оказалась молоденькая женщина, вольготно расположившаяся в кресле и с видимым удовольствием попивавшая из чашечки кофе.
Увидев вошедшего, она моментально поставила чашечку, выключила магнитофон, успела проверить рукой крепкий узел волос на затылке, поднялась и быстро проговорила:
- Здравствуйте! Вы, наверное, Кузьма Кузьмич? Раздевайтесь, пожалуйста. Ах, вы - уже! Тем лучше. Проходите. Садитесь. Олега Петровича нет, но это ничего, он просил вас дождаться и передать, что ему пришлось срочно выехать на ГРЭС для консультации.
Не прекращая говорить, женщина обошла Кузьму Кузьмича, сняла с вешалки пальто и так быстро в него облачилась, что он не успел даже помочь:
- Олег Петрович обещал не задерживаться, - добавила она, а вы будьте как дома, располагайтесь, пожалуйста, по своему усмотрению, а мне пора бежать.
Она уже двинулась к двери, но вдруг остановилась, пошарила в кармане и протянула. Кузьме Кузьмичу что-то круглое и плоское:
- Чуть не забыла! Поставьте это на магнитофон, здесь Олег Петрович записал что-то для вас. Всего доброго! Ключ, если понадобится отлучиться, вот здесь, в двери.
- Постойте! - взмолился Кузьма Кузьмич. - Когда хоть приблизительно вернется Олег Петрович?
- Там что-то связано с испытанием во второй смене, а точнее трудно сказать. Так я пошла, меня ждут дома.
- Э-э, погодите! А если я, черт возьми, не смогу дождаться, как тогда быть?
- Это исключено, об этом Олег Петрович ничего не говорил. Но, если уж так получится, заприте квартиру занесите ключ ко мне, на этой же улице, дом тринадцать, квартира семнадцать.
И, пресекая возможные возражения, энергичная особа метнулась к двери, оставив ошеломленного Кузьму Кузьмича одного.
"Прибыл в гости, называется, пообедал и душу отвел!" - разочарованно подумал он и перевел взгляд с двери на предмет, оставшийся у него в руке. Когда-то у него был граммофон, потом, следуя моде, обзавелся патефоном, теперь вот привезла Ирочка проигрыватель, - все это были машины, мало отличающиеся друг от друга. С магнитофоном он был знаком лишь издалека и обращаться не умел.
"Как эту штуку запускают? - раздумывал он, вернувшись в столовую и поглядывая то на магнитофон, то на катушку ленты. - Не испортить бы, черт возьми!"
Такая же с виду лента была заправлена в аппарат. Кузьма Кузьмич внимательно проследил ее путь, нашел сходство с проводкой ленты в пишущей машинке и, тронув клавишу, чуть не отскочил - настолько бурно выплеснулись звуки марша. Мало-помалу, осторожненько он все-таки разобрался что к чему, сменил ленту, запустил и услышал голос Олега Петровича.