— Кое-что нашли, — деловито забасил малефик. — Вам необходимо взглянуть. По центральной аллее прямо, второй поворот направо, три квартала прямо, поворот налево — там склеп с Диким Ангелом, не ошибетесь! — и дальше вдоль офицерских усыпальниц до задних ворот. Мы за воротами, во внешнем приделе. Ждем.
Возможности ответить не было: струнный контакт прервался.
— Благодарю за ценные сведения. Никуда не уходите, вы еще можете понадобиться!
Анри мысленно выругала себя за тупость: сторож и так не имел права покидать пост.
На бегу она размышляла об отставке и тихой старости.
***
— Вот, полюбуйтесь.
Здесь ограда, косая, горбатая и обросшая неопрятными хлопьями вьюнка-душителя, отделяла кладбище от пустыря. Ниже пустырь переходил в заливной луг, спускавшийся к речке Реттивой, мелкой шалунье. Убогое огражденье символизировало границу действия защитных рун. Именно потому места на казенных, охраняемых чарами кладбищах стоили дорого. Забота об усопшем — не только обелиск с датами рожденья-смерти и букетики по праздникам! Хочешь, чтобы любимый родственничек мирно спал под сенью памятника или зябкой осинки? Чтоб не поднял его по дурной прихоти гуляка-некрот? Чтобы клыки у милого покойника не прорезались на полнолунье, когда молочно-желтый свет упадет на могилку через ветви старого вяза?
Плати, братец.
За рунированную ограду, за венки из омелы и кедрача, за гроб с замком, за могильщика-геоманта, за кликушу-чистильщицу, за ритуальные услуги волхвов, за добрых гениев погоста…
Плати!
Ах, в кошельке злыдни хряковяк пляшут? Тогда хорони за оградой. Во внешнем приделе кладбища, специально отведенном для дураков, бальзамировщиков и неимущих. На свой страх и риск. Бесплатно. И хоронили, чего там. Признаться, риск был не так уж велик, куда меньше, чем знаменитые глазищи у страха. Некрот без лицензии — явление редкое, а вязы на погостах старались не сажать. Разумеется, случалось всякое, и полнолуние эдиктом не отменишь…
След вел за ограду, в бедный придел. На влажной глинистой почве отчетливо виднелись отпечатки колес и конских копыт. Цепочка обрывалась у ряда относительно свежих — или вскрытых, а потом засыпанных по новой? — могил. Дубовые столбцы в изголовьях явно не вчерашние. И земля на рыхлых холмиках местами покрыта дерном.
— Тихий Трибунал благодарит вас за неоценимую помощь, — не надо бы так официально, но мысли заняты другим. — Извините, мне необходимо связаться с начальством.
Стоят, не уходят. Ну и ладно. Переведем пудреницу в крипто-режим, для соблюдения тайны следствия. Удостоверяя личность, Анри прошлась пуховкой по носу и щекам; по левой, клейменой щеке — дважды. Иначе вызов отклонялся без вариантов: для анонимов стоял неумолимый кордон.