А там и дальше пойдем. Кое-куда.
...Завтрак прошел в теплой и дружественной атмосфере. Вилисса подкладывала, дед поддакивал, Талька подмигивал. А я жевал и молчал. Не по душе мне была эта идиллия, попахивало от нее чем-то темным и сволочным. Не знаю уж, о чем там Черчек с Вилиссой за нашими спинами шептались, только встреча моя со странным носатым дядькой Бредуном, похоже, многое изменила, Знали они его — я имею в виду хуторян наших покойных — и его знали, и о нем знали, чего я не знаю... И теперь, когда я ловил на себе косой сочувственный взгляд деда, когда Вила все норовила влить в меня лишнюю кружечку молочка (терпеть его не могу!) — я чувствовал себя камикадзе, трапезничающим перед смертью.
А когда я заметил, что они смотрят на Тальку с тем же похоронным выражением — я забеспокоился всерьез.
И заговорил. Но сперва — не о том.
— Слушай, Вила.. Да кончай же ты мне молоко подсовывать!.. ну ладно, лей уже... Ты тут, когда я к вам заявился, орать стала, как резаная, и все меня каким-то Боди обзывала! Эти Боди — они что, все на меня похожи? И вообще — кто такие? Вроде Страничников?
Ответила не Вилисса. Она сидела, по-бабьи подперев щеку рукой, и, пригорюнившись, глядела на меня.
Ответил Талька.
— Боди, дядя Бакс, это те, кто через Переплет живьем прошел.
— Как я?
— Как ты. Поговаривают, что они в Переплете Зверь- Книгу изнутри читают. И видят такую радость, что уж больше ничему в жизни своей не обрадуются; такой страх, что не испугать их с тех пор ничем; такую боль, что потом хоть на куски режь, все нипочем; ничего в них не остается, дядя Бакс, оттого и зовут их Равнодушными. С виду - человек как человек, не отличишь от прежнего, и живет, как раньше жил. Да изнутри он весь выжженный, пустой — хоть и не видно — и Зверь-Книга его теперь чем хочет, тем и заполнит. Заполнит смертью — пойдет Боди-Саттва убивать, заполнит хитрой злобой — пойдет жизнь другим отравлять. А до поры — не узнать их.
Я вспомнил видения, что окружали меня в Переплете. Что ж ты меня-то не выжег, туман на черной подкладке? Не смог? Не захотел? Почему?..
Теперь ясно, чего Вилисса от блудного Бакса, как от пса бешеного, шарахнулась... Видать, здешние орлы после прогулок в Переплете шибко на зомби смахивают. М-да, ситуация...
— А мы с дядей Баксом уходим, — невпопад ляпнул Талька. — В Книжный Ларь. За папой. Вила, пошли с нами!
И снова Вилисса не ответила. Только переглянулась с Черчеком и незаметно кивнула. Не в том смысле, что да, мол, пойду, а совсем в другом.
— Ну что ж, — буркнул дед с отчетливо заупокойными интонациями, — видать, планида у вас такая... Идите, раз решили.