— Все дело в верном образе жизни, — заметил Вилли.
— В праведном, — кивнул Таррант. — У вас такая же молниеносная реакция, Модести?
— Может быть, теперь да. Но мне пришлось очень поработать над собой. А Вилли получил все в готовом виде.
— Это еще бабушка надвое сказала, — покачал головой Вилли. — Когда дело принимает серьезный оборот, Принцесса бывает и побыстрее меня. А это самое главное.
После того как Вилли поработал с ножами, Модести перешла к тиру для стрельбы из лука. Минут двадцать она работала в поте лица сперва с фиберглассовым луком, потом с луком из дерева и пластмассы и наконец со стальным трубчатым луком, который можно было сложить, превратив в трубочку длиной восемь дюймов. Этот лук стрелял тонкими металлическими стрелами, состоявшими из сборных секций.
Теперь Модести упражнялась с пистолетами и револьверами. После кольта наступила очередь «магнума» сорок первого калибра. Модести стала стрелять по движущимся мишеням — Вилли придумал и смастерил устройство, запускавшее по нажатии кнопки глиняных голубей, которые пролетали у задней части тира.
Когда Модести отстрелялась, Вилли унес оружие в свою мастерскую в задней части строения, чтобы потом разобрать и хорошенько почистить пистолеты и револьверы.
— В высшей степени интересно и поучительно, — заметил Таррант, подозрительно косясь на большой поролоновый борцовский ковер в центре зала. Его внезапно посетило какое-то неловкое тревожное чувство. — Ну что, на сегодня все? — с надеждой в голосе спросил он.
— Нет, сейчас начинается часть программы, которая вам может прийтись не по вкусу, — ответила Модести. — Сначала небольшая разминка, а потом самое главное. Боевые единоборства…
Модести подошла к разновысоким брусьям; подпрыгнув, ухватилась за верхнюю перекладину и начала работать на снаряде, выказывая сноровку опытной гимнастки.
Смотреть на то, как она ловко и ритмично выполняет движения, было просто наслаждением. Вилли, появившийся из мастерской, остановился и стал наблюдать. Впрочем, в его взгляде не было ни теплоты, ни любования. Он следил за ней критическим взором специалиста.
Когда Модести спрыгнула с брусьев, ее место занял Вилли Гарвин. У него конечно же не было кошачьей женственной грации Модести, зато он действовал быстро и четко, словно отлично отлаженная машина. Модести наблюдала за ним с тем же выражением придирчивого знатока, с каким совсем недавно следил за ней Вилли.
Таррант почувствовал резкую перемену в атмосфере. Сейчас в помещении царила жесткая сосредоточенность, не имевшая ничего общего с дружеской непринужденностью, характерной для сегодняшнего утра.