— Нет, — тихо, но твердо сказал Павел, — это тоже наше правило. Мы должны есть из одного котла, это объединяет.
— Но я заметила… Почти никто ничего не съел… Да и ты…
И только в этот момент меня осенило. Ну конечно же — суп. Варево явно чем-то напичкано — не думаю, чтобы компашка медитирующих задумала беспричинно нас отравить, скорее всего, речь идет о галлюциногенах или тому подобных веществах. Для меня пока оставалось загадкой, почему наша одурманенность представляет для кого-то интерес.
Не могу сказать, что я яростный противник легких наркотиков, во времена лихой бесшабашной молодости я овладела навыками филигранного скручивания косячков.
— Какие-то проблемы? — улыбающаяся голая Шакти нависла надо мной. Я невольно обратила внимание на ее полную, совершенной формы грудь.
— Мира не голодна, — объяснил Подаркин, кивая в сторону моей полной тарелки.
— Это здорово, значит, у нее большой потенциал, — рассмеялась Шакти, — столько сил! Весь день проходить по горам и даже не захотеть есть. Потрясающий внутренний резерв.
Ее убаюкивающий голос действовал мне на нервы. Она была похожа на хищную пантеру с наглой улыбающейся мордой, которая подобрала мускулы перед решающим прыжком.
— Раз вы сюда приехали, тем более по рекомендации любимого всеми нами Шурика, то вас должны интересовать медитативные техники, — вкрадчиво проговорила она
Я неуверенно кивнула.
«А может быть, стоило с самого начала послушать Настасью и вернуться в Эдинбург? — Комариный писк задушенной мысли прорвался сквозь пелену самоуговоров. — Чего ты так испугалась, Мира, ведь хуже, чем сейчас, точно не было бы…»
— Сегодня вечером мы, во-первых, займемся подъемом кундалини, — пропела Шакти, — а во-вторых, я расскажу вам о древнейших тантрических медитациях. Дело в том, что большинство европейцев считают, что медитировать означает сесть, расслабиться и «улететь». Но иногда медитация связаны с активными физическими упражнениями, в том числе и дыхательными, во время выполнения которых новичку может стать плохо. Именно по этому мы и настаиваем, что эти упражнения должны выполняться не на голодный желудок. Теперь тебе понятно, дурочка? А ты подумала, что Павел проявляет агрессивность, да?
Она-то хотела меня успокоить, но ее понимающий и всепрощающий взгляд еще больше меня разозлил. Терпеть не могу таких девиц — тех самоуверенных особ без жировых, отложений, которые на непонятных основаниях возомнили себя проницательными.
— Ясно, — сдерживая рвущееся наружу раздражение, ответила я. — Хорошо, раз так, то суп я съем.
Чтобы их успокоить, я зачерпнула полную ложку и отправила ее в рот. И Подаркин и Шакти напряженно за мною наблюдали. Стоило мне сделать глотательное движение, как их лица расслабились и подобрели. Шакти наконец отошла, одобрительно кивнув на прощание. А Подаркин обвил безволосую руку вокруг моего плеча и расслабленно уставился на танцующий огонь.