— Как ты думаешь, почему все эти девушки не заходят внутрь? — спросила Мира.
Мне не хотелось говорить ей, что я думаю на самом деле (а именно, что этих бедняжек не впустили в сверкающее стробоскопами грохочущее децибелами теплое нутро клуба), потому что я надеялась, что это предположение ошибочно. И в самом деле — в Москве любой уважающий себя «фейсконтрольщик» поклонился бы таким девицам в пояс, а бармен обеспечил бы их бесплатным мартини.
Я решительно взяла Миру за руку. Вместе мы протиснулись к входу. Возле оформленной в стиле хай-тек двери маячил темнокожий охранник с непроницаемо-индифферентным лицом.
— И не надейтесь попасть туда! — насмешливо сказала мне незнакомая девушка, которая, по всей видимости, не один час простояла на улице. Нос красавицы подозрительно посинел, да и вообще ее упорство грозило обернуться острым менингитом.
— Почему? — растерялась я.
— Там сегодня практически частная вечеринка Половину клуба арендовал один мажор, Том Редфилд— Собрал сотню своих друзей, отмечают что-то. Конечно, посторонний человек тоже может пройти, но только если он является завсегдатаем…
На всякий случай я сделал попытку привлечь внимание громилы-охранника, с заискивающей улыбкой дернув его за рукав. Он равнодушно стряхнул мою руку и сквозь зубы объяснил про частную вечеринку. Наверное, он, как спятивший попугай, повторял эту фразу уже не первый десяток раз.
— Ну и что мы будем делать? — пошевелив замерзшими голыми пальцами ног, мрачно спросила Мира. — Пойдем греться обратно в отель? Или поищем другой клуб? Такой, где собираются неудачники вроде нас!
— Но я же не виновата, что так вышло, — я плотнее закуталась в кружевной палантин, совершенно бессмысленную с практической точки зрения деталь туалета.
— Больше никогда тебя не послушаюсь, — кипятилась она, — зачем мне было ломать ноги в этих дурацких босоножках!
Я собиралась возразить, что Мира с очень даже большим энтузиазмом потрошила мои чемоданы, выбирая себе наряд. Что она, как и я, предвкушала вечер в аристократических кругах, три раза уточнила, как следует правильно держать щипцы для омара, и волновалась, не слишком ли фиолетовыми получились ее глаза.
Наверное, мы бы поссорились и провели остаток вечера в гостиничном номере, отвернувшись друг от друга и убивая время за чтением английской светской хроники, в которую у нас так и не получилось вписаться, если бы ледяную напряженность, мыльным пузырем повисшую между нами, вдруг не нарушил незаметно подкравшийся мужской голос с безупречным оксфордским выговором:
— У вас какие-то проблемы, дамы?