Парень разводил руками.
– Начнешь ты, как все: «Товарищи!», – объяснял Валера и разборчиво записывал на листе бумаги. – Вы откликались на призыв хлопчатобумажного?
– А как же!
– Пишем: «…подхватив пламенный призыв комсомолии хлопчатобумажного комбината, я и мои товарищи взяли обязательства…» Какие обязательства вы взяли?
– Выработку, значит, с 11 до 11,5 тысячи листов-оттисков в час довести, и экономия бумаги – одна тонна в квартал… А вот про то, что директор, когда мы ансамбль хотели…
– Подожди! Про недостатки в конце скажешь. Пишем: «…тонна в квартал. Сегодня мы можем рапортовать слету, что…» Что мы можем рапортовать слету?
– Значит, выработка у нас теперь 12 тысяч листов-оттисков, а экономия – 1,5 тонны… А про ансамбль?
– Подожди-подожди! Пишем: «2 тонны в квартал (Аплодисменты)».
Увидев первого секретаря, оба встали: инструктор по-аппаратному, нехотя, а печатник по-солдатски резко – наверное, недавно из армии пришел.
– Над выступлением работаем, Николай Петрович, – доложил Хомич.
– Вижу, Валера. Да ты садись. И ты, Сергей, садись! – разрешил Шумилин в традициях комсомола тридцатых годов, когда все – от секретаря ЦК до рядового члена ВЛКСМ – были на «ты».
– Так что у тебя все-таки с директором вышло – не поддержал?
– А то поддержал! – возмутился парень. – Как комсомольцы повышенные обязательства берут – так порядок, а как мы с просьбой какой-нибудь – так его нет! Вы бы, Николай Петрович, ему позвонили!
– Вот так, да? Позвоню. А ты, Сергей, об этом на слете скажи обязательно, скажи, как есть на самом деле! А красивых слов и без тебя достаточно наговорят.
…Возле сектора учета, как всегда, была очередь. Здесь вставали на учет, снимались с учета, выбывали из комсомола по возрасту. Девочки из сектора быстро находили в многотысячной картотеке рыжеватую картонку, ставили дату, штамп – и районная организация уменьшалась на одного человека, но тут же свои документы протягивал другой комсомолец – среднее арифметическое торжествовало, Шумилин давно задумал разработать ритуал под названием «Прощание с комсомольским билетом». А то принимаем по возможности торжественно, прощаемся же с двадцативосьмилетними деловито, буднично, словно не с комсомольской молодостью они расстаются, не билет в райком сдают, а книжку в библиотеку. «Разберусь с хулиганами, – пообещал себе Шумилин, – сядем с Ляшко и помозгуем».
В отделе оборонно-спортивной работы первый секретарь увидел вчерашнего инспектора, беседовавшего с двумя квадратными парнями из оперативного отряда.
– А я как раз вас жду, – раскованно поздоровался освоившийся капитан.