— И мне это очень не нравится, — покачал головой Алекс, кладя руку мальчику на плечо. — Тебе нужно учиться, а не плавать в море.
— А вы учите нас тому, что знаете сами, — предложил Робин, умоляюще глядя на старшего друга, — и одновременно мы будем изучать морское дело.
— Вы с Мэг и так видели столько горя, сколько довелось не каждому взрослому, — возразил Алекс. — Хватит с вас, пришло время опять стать детьми.
— Я уже никогда не смогу снова стать ребенком, — проговорила Мэг с вызовом, поднимаясь во весь рост.
У Алекса дрогнуло сердце — похоже, девочка права. А вдруг случится чудо? Разве можно лишать их такого шанса? Они должны хорошо питаться, жить в тепле, ходить в школу, играть, наконец…
— Нет, вы останетесь в Париже, — отрезал он, но, взглянув на детей, добавил уже мягче: — Обещаю, мои дорогие, я обязательно к вам вернусь.
Алекс прекрасно понимал, что может погибнуть, и не собирался им ничего обещать, но эти слова сами сорвались у него с языка, когда он увидел безнадежность и тоску в глазах своих любимцев.
— Я беру с собой Берка. Обещаю, мы обязательно привезем вам подарки.
Дети молчали, но их лица горестно сморщились, как будто они собирались заплакать. Но Алекс не мог остаться, как не мог и взять их с собой.
— Вы нужны здесь, чтобы присмотреть за младшими, — схитрил он. — Вы позаботитесь о них?
— Но у каждого из них теперь есть своя семья, — буркнула Мэг.
— Вас ведь тоже взяли…
— Да, но, мы там пришлись не ко двору, — возразил Робин.
Действительно, пристроить Робина и Мэг оказалось труднее всего. Они были очень разные — Робин происходил из семьи богатого маркиза, и если бы не происки англичан, отнявших и громкий титул, и обширные земли, рано или поздно унаследовал бы все это от отца; Мэг же не могла похвастаться благородным происхождением: она была дочерью деревенского кузнеца. Как и многие другие, девочка вместе с матерью последовала за отцом в Каллоден, а когда отца убили, они обе бежали и укрылись среди холмов; там, в одной из пещер, мать Мэг умерла от воспаления легких.
Разумеется, девочка не отличалась хорошими манерами, но общение с Робином оказывало на нее благотворное влияние, к примеру, она стала более грамотно говорить. Дети очень сдружились и, оказавшись в Париже, наотрез отказались расставаться, что, конечно, очень затрудняло поиски новых опекунов.
— Этьен пообещал вас навещать, — сказал шотландец. Граф любил поболтать с детьми и даже как-то свозил их на прогулку, и они привязались к нему, видимо, распознав во французском аристократе такого же авантюриста, как и их спаситель.