– Проклятые твари! - Я наклонился, поднял булыжник, вывернувшийся из мостовой, и запустил им в голову одной из рептилий. Бросок был точен, но камень пролетел сквозь голову змеи, миновал его беспрепятственно, как бестелесный призрак. Женщина повернула ко мне голову, и я увидел, как узнавание появилось в ее глазах - смутное, недоуменное, продирающееся сквозь вязкий туман забвения.
– Что это за фонтан? Что за извращенец его построил? - Я схватил Флюмера за руку.
– Это? - Флюмер щурился, подслеповато всматривался в центр площади. - Раньше этого фонтана здесь не было. Думаю, что и сейчас его нет. Это всего лишь сон. - Чей сон? Наш?
– Сон Госпожи Дум. Сейчас она спит. Люди редко ходят по городу ночью. Но говорят, что если выйти на эту площадь перед рассветом, то можно увидеть сон Госпожи. И еще говорят, что сны ее стали ужасными, такими, как это, - старик вытянул руку вперед и показал на фонтан. - Раньше эта площадь покрывалась ночью благоухающими цветами, и по ней бродили золотые олени. Раньше все было по-другому. Госпожа была здорова…
Я уже знал, что у этого мира был свой создатель, свой Бог, а точнее, Богиня. Знал, что местные жители называют это сверхъестественное существо Госпожой Дум. Я также знал мнение книгочея Флюмера, что Госпожа больна. И сейчас, глядя на город, я вынужден был согласиться с его мнением.
Ситуация, в которую я попал, совершенно меня не устраивала. В центре больного города я чувствовал себя, как Иова во чреве кита, больного раком. А возможно, даже и кита, сходящего с ума.(Иова? Кто это такой, кстати? Кто-то из моих прежних знакомых?)
Внезапно женщина издала вопль - такой пронзительный, что уши мои заложило. Тоска была в этом протяжном вое, и голод, и неукротимая ярость, и угроза - явная, плотная, как ураганный ветер пурги, превращающий кожу случайного путника в заледеневшую жесткую корку. Нежная матовость тела женщины прорвалась сразу в сотне мест кровавыми дырами, тысячи маленьких черных существ полезли сквозь раны, выбираясь наружу. Они спешили, яростно работали острыми членистыми конечностями, раздирая кожу, шлепались в кровь, заполняющую чашу бассейна, перелезали через ее края… Они уже неслись к нам, покрывая мостовую своими блестящими телами, издающими сухой шелест от трения друг о друга.
Первой опомнилась Цзян.
– Бежим отсюда! - взвизгнула она. - Они нас сожрут!
Мы промчались по улице не меньше пяти сотен шагов, волоча за собой задыхающегося Флюмера. Только после этого я позволил себе оглянуться.
Нас никто не преследовал. Наверно, сон Госпожи не распространялся за пределы этой площади. Впрочем, это было не так уж и важно.