Надеюсь, дядя Сяопин, или как там его звали, не наблюдал за нами в этот момент из-за портьеры.
А потом я шлепнулся на свой стул, высокий стул из плетеного бамбука. Я сидел, откинувшись на спинку, и голова моя кружилась. Наверное, не меньше, чем у этой китайской девочки.
Но я справился с собой, потому что я еще любил другую девушку - ту, что сбежала от меня. Я знал, что еще увижу ее. Я знал, что, когда я увижу ее, брошу все на свете. И я не хотел предавать Ань Цзян - Анютку, милую девочку семнадцати лет, так зависящую от меня.
Я обнаружил на столе недоеденный салат, вооружился палочками и начал его жевать. Неспешно.
Глаза Анютки плавали. Нужно было срочно приводить ее в чувство.
– У тебя есть novio [Парень, жених (ней.).]? - спросил я.
– Novio? - Анюта медленно возвращалась на грешную землю. - Нет. То есть… Дядя Сяомин познакомил меня с одним китайским парнем. Его зовут Чэнь, он скоро получит гражданство. Дядя сказал, что он хороший жених для меня. Мы должны пожениться через два года, и тогда я останусь в Испании.
«Я твоему дяде голову оторву», - подумал я. И ничего не сказал, потому что дядя был абсолютно прав. Они почему-то всегда правы, эти дяди разных национальностей, проживающие на территории Испании.
– Тебе он нравится, этот Чэнь?
– Нет. Я и не видела его почти. Он такой… обычный. Мне нравишься ты.
– А я - необычный? - я смотрел на Цзян пьяноватым взглядом из-под полуприкрытых век.
– Ты - самый лучший. Ты даже не представляешь, какой ты! Я один раз слышала, как наши девчонки в раздевалке тебя обсуждают. Они такое говорили… Неприлично даже. Ты представляешь, они все в тебя влюблены!
– Представляю…
Ничего необычного здесь не было. Девчонки, разговоры… Все было, как обычно. Только одно было не как всегда. Анютка, судя по всему, была влюблена - в меня. И я был влюблен - это было моей болезнью. Увы, влюблен, и увы, не в Анютку. Такой вот любовный треугольник с одной отсутствующей стороной. Где носило эту отсутствующую сторону, одному Богу было известно.
– Ты когда-нибудь занималась любовью? - Я не смотрел ей в глаза, чтобы не смущать.
– Что ты имеешь в виду? Трахаться?
Я слегка поперхнулся салатом. Из всех испанских слов, обозначавших определенное действие, непосредственная Анютка выбрала именно это - не самое приличное.
– Да. Откуда ты знаешь это слово?
– Знаю. Это любимое слово наших танцовщиц. - Она опустила взгляд. - Я никогда не делала это. Правда.
– Ты - virgen [Девственница (исп.).]?
– Да. Но…
– Это хорошо.
Это было хорошо. Потому что это решало многие проблемы.
– Но… Я не думаю, что это совсем хорошо. - Она сбивалась, торопилась сказать мне то, о чем, может быть, мечтала сказать уже несколько недель. Виски раскрепостило ее. - Это просто глупо - быть virgen в моем возрасте. И я хочу… Я хочу узнать, что такое любовь. Я хочу сделать это с тобой!