Увы, «льдинка», лежавшая в траве, не была волшебной. В гидрографическом буе находилась лишь коротенькая записка.
Зато в ней было слово, которое мгновенно преобразило весь мир для Ветлугина: «Ленинград», то есть город, названный именем Ленина!
Россия, на карте которой появился Ленинград, несомненно, стала другой. Какой же?..
Ветлугин пытался представить себе ее — и не мог! Воображение изменило ему.
Раньше вся Россия за перевалами Бырранги была как бы погружена в непроглядную темь. Сейчас грандиозные пространства — от Балтики до Тихого океана — залиты слепящим светом. Режет глаза, не видно ничего!..
Россия! В записке дважды повторено слово «СССР». Похоже на «Россию», только согласные буквы расположены в обратном порядке. Что бы это могло означать?..
И какие события пронеслись по ту сторону перевала за это время? Чем кончилась война с кайзеровской Германией? Как совершалась революция? Сопротивлялись ли ее враги? Когда прибыл в Россию Ленин, чтобы возглавить революцию?
Орфография записки тоже была новой. Исчезли буквы ять и твердый знак. Это укрепляло уверенность в революционных переменах в стране.
Мириады разноцветных бликов, как в калейдоскопе, завертелись, засверкали перед глазами. Закружилась голова…
Петр Арианович почувствовал себя неимоверно усталым. Не было сил подняться с земли: наступила нервная реакция.
Он лежал неподвижно, стараясь успокоиться. Попытался вообразить путь географического буя, который матово отсвечивал в траве. Это давалось легче, чем попытка представить себе новую, революционную Россию там, за пределами гор Бырранга.
Перед ним вытянулась могучая река-ледоход. Истоки ее начинались у берегов Сибири, устье терялось в туманной дымке, где-то очень далеко, между Норвегией и Гренландией.
Да, изгибы этой удивительной реки географ знал, наверное, лучше, чем изгибы горной реки, мчавшейся рядом по каменистому руслу.
Сколько бессонных ночей провел он над картой Арктики, изучая дрейф плавучих льдов!..
Не удивительно ли, что именно с той «реки» на эту пришла долгожданная радостная весть?
Плывут льдины, сталкиваясь друг с другом, поскрипывая, шурша. А между ними виднеются кое-где круглые поплавки — гидрографические буи. Им не страшно сжатие, — напором льдин шары выбросит наверх. Им не страшна и буря: лениво, как чайки, покачиваются они на волнах.
Отсвечивая на солнце, плывут и плывут стеклянные шары — разведчики Арктики. Основная масса их неторопливо пересекает весь Полярный бассейн, чтобы через два или три года очутиться в преддверии Атлантики. Но некоторая, не очень значительная, часть гидрографических буев, подхваченных прибрежными течениями, сворачивает в сторону и возвращается к родным сибирским берегам.