Флавия добралась до аэропорта примерно через двадцать минут после того, как должен был приземлиться самолет Эллмана-младшего; мало того — ей еще пришлось дожидаться автобуса, который подвозил встречающих к терминалу. Выпрыгнув из автобуса, она побежала к выходу для прибывающих пассажиров, на бегу читая таблички. «Багажное отделение в зале», — прочитала она и чертыхнулась. Стоять и разглядывать измученных долгим перелетом пассажиров не имело никакого смысла, поэтому она метнулась к справочному бюро и попросила дать объявление по громкой связи.
После этого она заняла позицию у стены и стала ждать, сдерживая зевоту. «Если я не поймаю его сейчас, это еще не катастрофа, — думала она, — но все же будет ужасно стыдно, если придется возвращаться в Швейцарию», Она представила себе саркастический взгляд Боттандо и ядовитые замечания относительно ее непунктуальности, когда он увидит отчет о расходах.
Погруженная в эти мысли, она вдруг увидела, что служащий справочного бюро указывает на нее вновь прибывшему пассажиру. К этому моменту у нее со слов экономки уже сложился образ Бруно Эллмана — образ малопривлекательный, несмотря на ее желание быть беспристрастной. Она представляла его себе этаким плейбоем в дорогих брюках цвета хаки, с большим фотоаппаратом «Никон» и снаряжением для сафари. Загорелый экстравагантный паразит на теле общества.
Мужчина, которого направил к ней администратор, не имел ничего общего с этим образом. Начать с того, что ему давно уже перевалило за сорок. Небольшое брюшко выдавало любителя мучных изделий, а помятость его костюма едва ли можно было объяснить одними лишь дорожными трудностями. Седеющие волосы начали редеть на макушке.
«Наверное, какая-то ошибка», — подумала Флавия, но когда мужчина представился, она поняла, что никакой ошибки нет. Это действительно был Бруно Эллман.
— Какое счастье, что вы услышали объявление, — сказала Флавия. — Я боялась вас пропустить. Ничего, если я буду говорить по-французски?
— Да, конечно, — ответил он, тоже переходя на французский, и Флавия отметила отличное произношение. — Ну, вот я здесь, перед вами, но так и не знаю, зачем я вам понадобился.
— Простите, — спохватилась Флавия. Она представилась и предъявила удостоверение сотрудника итальянской полиции. — Боюсь, у меня для вас плохие новости. Мы можем где-нибудь поговорить?
— Какие новости? — спросил он, не двигаясь с места.
— Они касаются вашего отца.
— О нет, — произнес он со стоном, словно уже зная, что за этим последует. — Говорите.
— Он убит.
На этот раз он отреагировал странно. С первого взгляда он производил впечатление очень положительного человека — из тех, у кого на улице спрашивают дорогу. Обычно такие люди бывают хорошими сыновьями, и Флавия ожидала, что известие станет для него страшным ударом.