— А как вы узнали, какой у меня комбинезон?
— Я сотни раз видела рисунки в газетах, по телевидению, на полицейских афишах.
— Понимаю.
— Примерьте.
— Не сейчас, — вздохнул он.
— Я вас уже видела, я не покраснею.
— Не сейчас, — повторил Болан.
— Мак Болан, вы неисправимый скромник.
Она склонилась над ним, резким движением сорвала одеяло и, аккуратно сложив его, положила в ногах у Болана.
«Все вернулось на круги своя», — подумал Мак.
Теперь у него не было даже полотенца, чтобы прикрыться, но и момент для скромничания выдался явно неподходящий.
Сара сняла платье и сложила с той же аккуратностью, с какой совсем недавно свернула одеяло. Она положила платье на ящик, служивший Болану прикроватным столиком, затем приблизилась к окну и выглянула во двор, залитый ярким солнечным светом.
— Вы считаете, что сейчас подходящий момент? — спросил Болан, прекрасно понимая всю нелепость своих слов.
— Я не знаю, как вы, но я... я готова, — объявила она, повернувшись к нему, и на ее лице засияла радостная улыбка.
— Что ж...
Она расстегнула лифчик и приблизилась к перинам, на которых лежал Болан.
«Странно, — заметил про себя Мак, — как иногда портит человека платье».
У нее оказалась изумительная фигурка, формы которой скрадывала чуть мешковатая одежда. Маленькие груди, высокие и крепкие, атласная кожа, казалось, светилась изнутри.
Сара положила лифчик на платье, а ее большие пальцы скользнули под ткань трусиков. Она неподвижно замерла перед Маком, глядя на него большими чистыми глазами.
Казалось, она замерла на месте, внезапно превратившись в живую статую, но трусики медленно опускались по бедрам, обнажая подтянутый живот и тугие выпуклые ягодицы.
Болан заметил, как у него дрожат руки, и сжал их в кулаки.
— Ты уверена, что поступаешь правильно? Через несколько мгновений размышлять будет поздно.
— Ты не упрощаешь мою задачу, — смущенно произнесла она. — Я долго готовилась к этому моменту. Я много раз репетировала его. Я... я представляла себе, что скажешь ты и что отвечу тебе я... Но ты не сказал ничего из того, что приходило мне в голову.
— Сара, нет нужды в репетициях, если ты действительно этого хочешь.
— Да, Боже мой! Да! — закричала она и внезапно разрыдалась.
Она упала рядом с ним, закрыла лицо руками и дала волю слезам. Болан обнял ее за плечи и, успокаивая, зашептал на ухо нежные слова. Всхлипывая, девушка зашевелилась в его объятиях, приподнялась на локтях и прижалась к его широкой груди. Они обнялись, чтобы любить и утешать друг друга...
Спустя некоторое время полным восхищения голосом Болан заметил: