Также пришлось отказаться от мысли забросать дом гранатами и захватить Хэрлсона в плен. Но Хэрлсон мог оказаться среди погибших во время штурма, а с его смертью вовсе не исчезла бы угроза жизни Президента.
Других идей у Болана пока не было.
В двадцать два часа он увидел, как коммандос заняли хижину с лыжным инвентарем и механизмом подъемника, и лишний раз восхитился их военной выучкой. Они действовали безукоризненно. Операция была выполнена быстро и четко. Чуть позже ему удалось перехватить их доклад о все еще горячей печке, кастрюле с чаем, импровизированной постели для раненого и других следах, оставленных тремя беглецами во время пурги. Но вывод, который сделали коммандос, его вполне устраивал:
— Такое впечатление, что они решили спуститься по склону, лейтенант.
— Сколько времени назад?
— Вероятно, перед тем, как утихла буря. Судя по следам, прошло не больше двух часов.
— Вы давно ходите на лыжах, Арнольд?
— Семь лет, лейтенант.
— Вы бы отважились спуститься с горы сегодня вечером?
— По своей воле? Ни за что, лейтенант.
— Я и не собираюсь вас заставлять. Просто я пытался представить, какое же нужно испытывать отчаяние, чтобы отважиться на это.
— Безграничное, лейтенант. На мой взгляд, тут только один шанс из ста на удачу. И даже если они выкарабкаются, есть еще...
Перебив Арнольда на полуслове, в разговор вступил кто-то третий:
— Они не ушли, лейтенант. Мы подобрали окровавленное одеяло за перегородкой. Кто-то у них ранен в ногу. Думаю, это Болан. Такое впечатление, что двое других оказывали ему помощь. Кажется, молодой парень — олимпийский чемпион и завоевал медаль в пятнадцать лет. Но я согласен с Арнольдом. Я бы не пошел на этот спуск даже за целую тонну олимпийских медалей. Особенно с раненым на руках.
— Вот и отлично, возвращайтесь к себе на пост, сержант. Сменяйте своих людей каждые четверть часа. После полуночи мы сократим караул. Я хочу, чтобы все хорошенько отдохнули перед завтрашним выступлением.
— Понял, лейтенант.
Перед Боланом забрезжила надежда. Особое внимание он решил уделить сержанту Арнольду.
Часом позже, когда из-за туч вынырнула луна, Болан еще некоторое время потратил на то, чтобы получше ознакомиться с жизнью лагеря. После напряженной погони и охоты на Болана люди начинали расслабляться. Он тщательно зафиксировал все перемещения часовых и их смены, запоминая сигналы, которыми они обменивались. В половине двенадцатого он присоединился к пошедшим отдохнуть и оказался в компании двух промерзших лыжников. Все трое они направились к машине снабжения, чтобы выкурить по сигарете и выпить по стаканчику обжигающего кофе.