– Преподобная мать, она очнулась, – прозвенел где-то рядом тонкий, совсем молодой голосок.
Мегана повернулась: юная служка, волосы целомудренно убраны под серый налобник, серое же одеяние с белой каймой по подолу – монашка, совсем недавно принявшая постриг. Послушницы, едва переступившие порог обители, носили одежды без каймы.
– Спасибо, Зейта, – раздался откуда-то из глубины Покоя второй голос, явно принадлежащий женщине зрелой.
Послушница Зейта поспешно отскочила в сторону, на прощание метнув в Мегану полный жгучего любопытства взгляд.
– Приветствую тебя в нашей обители, дочь моя. – Тёмно-синее шёлковое одеяние не могло скрыть тонкой талии и высокой груди. Из-под чистого лба на Мегану взглянули строгие голубые глаза, строгие, но отнюдь не ледяные и не холодные. Тонкая холёная рука, протянувшаяся к чародейке, скорее подошла бы знатной эбинской даме, чем настоятельнице монастыря, скромной прислужнице Спасителя. Волосы, как и у Зейты, скрывала налобная повязка, но из-под неё, словно язычки жгучего пламени, пробивались кончики огненно-рыжих прядей. – Вижу, что твоё пробуждение оказалось не из приятных, но что поделать – мы испробовали все снадобья, твой обморок победило лишь самое сильнодействующее, когда мы уже почти потеряли надежду.
– Где… я?.. – только и смогла выдавить Мегана, отсутствие магии жгло, словно раскалённое железо. Ни о чём другом чародейка просто не могла думать.
– Святая Обитель, Кинт Дальний, – мило улыбнулась настоятельница, в глазах скакали смешливые искорки: мол, что теперь скажешь, волшебница?
Святая Обитель. Да, что-то о ней Мегане доводилось слыхать, но исключительно краем уха. Где-то почти на самом краю старого света, в диких и ненаселённых местах Дальнего Кинта, где хозяйничают пираты, Святая Церковь возвела монастырь – якобы для «одержимых Тьмой дщерей Спасителя». Обитель, по тем же слухам, славилась строгими нравами, а тут – чародейка вновь обвела покой взглядом – строгостью явно не пахло.
Но… Кинт Дальний! Сколько же времени она, Мегана, провалялась без чувств? Какой сегодня день, да что там день – месяц?! Как её доставили сюда? Что случилось с Этлау? Волшебница помнила только его последнюю фразу; да, проклятый инквизитор оказался прав, она, Мегана, угодила-таки в руки врагов живой. Правда, эти роскошные покои мало напоминают темницу, но…
– Инквизиция препоручила тебя нашему попечению, – продолжала тем временем настоятельница. – Отец Этлау, заботясь о спасении заблудшей, но изначальной души, дал нам строгие указания насчёт должного твоего просвещения. Разумеется, он принял некоторые меры предосторожности, кои ты, бесспорно, уже ощутила…