– Очень хорошо. Превосходно. Надо будет попросить тебя продемонстрировать способы этой подделки... – он ехидно растянул губы. – Что же дальше?
– Дальше я не смог уничтожить Дарк.
– Что и следовало ожидать.
– И я вернулся в бригаду, когда она высадилась на моей планете. Предъявил поддельные подписи.
– Да, легенда у тебя получилась неплохой, – кивнул секурист. – Скажу больше, очень впечатляющая история. Что же дальше?
– Служил, герр оберфюрер. Участвовал в деле на Омеге-восемь, затем – здесь, на Каппе.
– Это мы, само собой, тоже знаем... А как насчёт поразительной удачливости твоей и шарфюрера Паттерс? Вся бригада только об этом и говорит.
Вся бригада об этом говорить не могла. Для остальных Туча просто необъяснимым образом оказывалась нацелена строго на одну точку.
– Как следует из показаний рядовых солдат твоей роты, людей, находившихся рядом с тобой в окопах, вместе с шарфюрером Паттерс вы не укрывались, в отличие от других, а словно старались дать этим созданиям увидеть себя и почувствовать?
– Мы заметили, что Туча хорошо идёт на живца.
– Гениальное прозрение, не иначе, – съязвил секурист. – Почему-то ни у кого другого подобные фокусы не прошли.
– Может, они выставляли неправильных людей? – пожал я плечами. – И уж совсем непонятно, почему я должен за это отвечать.
– Ты для начала будешь отвечать за дезертирство, – гестаповец с сосредоточенным видом клацал кнопочками на своей планшетке.
– За дезертирство полагается суд военного трибунала в составе командира части, начальника штаба и непосредственного начальника дезертировавшего военнослужащего. Разбирательство ускоренное. Приговор – расстрел. К чему такие сложности, герр оберфюрер?
Сейчас должен начать меня покупать. Потому что и впрямь – хотели бы прикончить, так лежал бы я уже горсточкой остывшего пепла.
Однако секурист ответил мне совсем иным:
– У меня мало времени, Фатеев, арестованных, к сожалению, больше, чем квалифицированных дознавателей с соответствующим допуском. Теперь тобой займутся специалисты несколько иного профиля, – он кивнул на молчаливую троицу. – Захочешь что-нибудь сказать – не стесняйся, всё фиксируется. Первая сессия – вводная, так сказать, близкое знакомство с нашим арсеналом. Потом я тебя ещё навещу.
Он поднялся. Странно, заставил я себя удивиться. Странно, потому что при пытках очень важно правильно задавать вопросы.
Я именно заставил себя удивиться, потому что слабая плоть уже кричала неслышимым криком.
Что ж, сейчас тебе предостоит на собственной шкуре узнать, каково это – быть «несгибаемым героем».