По мере того как немецкий язык Аделаиды совершенствовался, роль Бекки становилась все меньше переводческой, все более консультативной. Читала Аделаида еще нетвердо, поэтому они тренировались вместе на официальных документах, узнавая множество важных вещей об объеме добычи никеля, о таможенных переговорах с Германией, о предполагаемых налоговых сборах и так далее.
Через некоторое время Аделаида решила поговорить с канцлером. Он также был председателем сената, занимая тем самым важнейший политический пост в стране; впрочем, он не был избран демократическим путем, а назначен на эту должность королем Вильгельмом. Это был пожилой человек по имени барон фон Сталь. Его встреча с королевой оказалась поучительной для обеих сторон. Поначалу он не мог понять, как ему говорить с Аделаидой, и принял покровительственный тон, с оттенком мужской куртуазности, так что ей пришлось решительно поставить его на место.
— Насколько я знаю, королева Виктория любила слушать галантности мистера Дизраели, — сухо заметила она. — Старой женщине это извинительно. Когда я сама состарюсь, разрешаю вам льстить мне в таком же духе. Но в настоящее время я не расположена выслушивать подобное, потому что, во-первых, я в трауре, а во-вторых, вокруг много молодых людей, у которых это получится лучше. Если вы хотите, чтобы я вас уважала, расскажите просто и ясно про сенатские дела — без лишних слов.
Бекки пришлось перевести все это дословно, потому что Аделаида была уже достаточно сильна в немецком и внимательно следила за ее словами. Под прищуренным взором королевы и округлившимися от изумления глазами канцлера ей пришлось пережить пару довольно неприятных минут.
К счастью, старый барон оказался неглуп, он быстро оправился от конфуза и заговорил с королевой в другом тоне.
Из его слов стало ясно, что является самой жгучей проблемой в данный момент. Как они и предполагали, Германия и Австро-Венгрия обе хотели проглотить Рацкавию как можно скорее, и отнюдь не из-за хороших виноградников, дюжины замков и нескольких сернистых источников. Им нужен был никель, добывавшийся в ее рудниках, дьявольская медь. Сталелитейные заводы в Эссене жаждали этого сырья, а император Франц-Иосиф не мог позволить, чтобы Бисмарк и король Вильгельм заполучили его, потому что они могли таким образом приобрести важное военное преимущество. Необходимость найти приемлемое соглашение была столь настоятельной, что перевешивала все внутренние вопросы, такие, как виноградная тля в Нойштадте, падающие доходы в андерсбадских казино и поиски новых капиталовложений в Рацкавийскую железнодорожную компанию.