– Ну, развелось вас! – обиделся Сыч. – А ну – взяли! Товарищей окучивали быстро, но аккуратно – те были так пьяны, что даже рты закрыть не успели. Мероприятие заняло буквально пять секунд: два сочных щелчка в мясистые репы, подхват под ручки, чтобы головы не бились об пол да не смущали людей в номерах, и – дальше.
218-й, понятное дело, был заперт.
– Мо!
Мо быстро размял суставы, встал поудобнее бочком и долбанул стопой в замок. Дверь с хорошей инерцией распахнулась, шибанув в стенку, наши парни в колонну по одному ввалились в номер и замерли в дверях прихожей: Сыч стоя, чуть позади, Север и Мо – изготовившись для стрельбы с колена и укрывшись за косяками.
– Оба-на!
Стрелять было не по кому. В распахнутом окне издевательски трепалась ветром уцелевшая шторка, вторая свешивалась через подоконник, будучи привязана одним концом к батарее. На кровати сидели две неодетые юные девы, кутаясь в одно одеяло. Стол был заставлен закусками, из ведра со льдом торчали три горлышка бутылок из-под шампанского. А из ванной струился дымок.
– А-а-а, могет хан!!! – злобно заорал кто-то в коридоре. – О-о-о, шени дэдит!!!
– Мо – ванная, – деловито распорядился Сыч. – Се вер – шкаф. Раз-два – взяли!
Mo шмыгнул в ванную, Сыч с Севером захлопнули дверь, вцепились в платяной шкаф в прихожке, поднатужились и, с корнем выдрав его из стенного проема, наглухо забаррикадировали вход.
Метнувшись к окну, Сыч выглянул на улицу.
– Ну, началось…
На улице было нехорошо. Полковник сидел, привалившись спиной к фонарному столбу, и держался за левое плечо. Вниз по улочке стремительно удалялись огни какой-то тачки. Три девицы под окном… нет, ни фига они там не пряли – а яростно о чем-то совещались, потрясая мобильными телефонами. А напротив, через узенькую улочку, тускловато светилась небольшая витрина круглосуточного обменного пункта. И за витриной той был хорошо различим толстый младой ментенок – охранник, блин, который, спрятавшись наполовину за угол, оживленно шевелил губами, прижав к уху телефонную трубку.
– Вот засада! – Сыч прицелился было – не в ментенка, нет – рядышком. Пугнуть хотел. Однако толстый уже и так перестал шевелить губами и положил трубу. Доложил, гад!
Бух! В дверь номера пробно шибанули плечом.
– Что? – поинтересовался Сыч, свесившись за окно.
– Поехали отсюда… – прохрипел полковник. – Он ушел. Я ранен. Думаю – легко. Давай – все вниз!
– Командир! – позвал из ванной Мо.
– Беседуй с барышнями, – кивнул Северу Сыч. – Надо быстрее – с минуты на минуту подскочит дежурный на ряд. Будут врать – пристрели.