– Я еще насчет тебя кое-что уточню, – скучным голосом пообещал Рустем, так ничего и не выудив из моего дружелюбного взора. – Но сейчас поговорим о другом… Нам ехать надо – давай, быстро решай: жить хочешь или нет.
– Я так понял, что вовсе необязательно отдавать меня этому вашему суду – правильно?
– Правильно. Я скажу, что ты убежал. Кроме меня, тебя тут никто не станет искать. Но это большой риск. Риск должен быть вознагражден. Понимаешь?
– Ты можешь получить за меня неплохие бабки, – проявил я сообразительность и тут же счел нужным внести коррективы, дабы не ввергать парня в искушение:
– Ну, не шибко круто, конечно, – я не банкир и не импортный журналист… Но лучше кое-что, чем вообще ничего. Это я насчет того, что, если грохнут меня по приговору вашего шариатского суда, тогда вообще ничего не получишь. Я правильно мыслю?
– Сколько? – с ходу перешел к делу Рустем.
– Десять штук баксов, – не моргнув глазом, выдал я, решив торговаться от, наименьшей суммы – вдруг клюнет.
– Наверно, Султан тебя часто по башке бил, – спокойно предположил Рустем – даже возмутиться не счел нужным. – Или ты просто не в курсе цен. Сейчас десять штук стоит здоровый раб. А я тебя не продаю – я за тебя хочу выкуп. Улавливаешь разницу?
– Не совсем, – я озадаченно наморщил лоб. – Какая разница? В любом случае ты меня продаешь!
– Разница огромная, – Рустем глубокомысленно почесал бровь, видимо, собираясь пуститься в пространные объяснения по поводу прописных истин, прекрасно знакомых каждому обитателю ЗОНЫ, но передумал – решил не вдаваться в подробности и предельно упростил схему. – Заложник стоит намного дороже. Иначе не было бы смысла держать его в заложниках – вкалывал бы, как вон те, – он кивнул в сторону окна, через которое со двора доносились вскрики понукаемых Юсу-пом рабов – исполнительный страж ворот чем-то их там лупцевал, чувствуя, что отпущенное господином время истекает.
– А сколько ты хочешь? – тревожно поинтересовался я, всем видом показывая, что большую сумму мне не потянуть никоим образом.
– У тебя дом есть? Машина, сбережения? – ответно поинтересовался Рустем, хитро прищурившись и сверля меня взглядом.
«Надо же – такой большой мерзавец, главарь банды, а такой наивный! А что – за эти рамки твои фантазии не распространяются?» – подумал я и решил чуточку разочаровать своего визави.
– Дом записан на жену. Жена стерва – она его не продаст ни под каким соусом, даже если меня начнут распиливать на ее глазах. Сбережения имеются – мы не голь перекатная, – это было сказано намеренно солидно и даже с некоторым пафосом, – тридцать «лимонов» на книжке. Машина есть – очень даже приличная еще – «шестерка» девяносто первого года выпуска. Продать машину, плюс те пять штук, что на книжке…