– Да, я слушаю, – бесстрастным голосом ответил Эль.
– Это Вуд, – несколько разочарованно пролепетал я, сы-митировав попытку икнуть. Да, по-видимому, такое понятие, как регламент служебного времени, в его жизненный уклад не входит – в этот час можно было бы и дома сидеть! – Эмм… О! А Эль – это откуда? – задал я первый пришедший на ум вопрос. – Ваши предки произошли из Британии?
– С чего вы взяли? – удивился Эль и настороженно пробормотал:
– Что за странный вопрос… Я коренной вайнах! Откуда у вас такая информация?
– Имя Эль, ваше имя, – заплетающимся языком пояснил я, ухитрившись наконец вполне натурально икнуть. – Эль – старинный нацц…наццнальный английский напиток! Вы что – не в курсе?
– А-а-а, вот оно что! – с заметным облегчением воскликнул мой собеседник. – Так бы сразу и сказали! А то начали с черт-те какого боку… А что, собственно, вы хотели?
– Сто баксов, дражайший Эль, – вторично икнув, попросил я. – Одолжите сто баксов до… эмм… ну, до понедельника, что ли. Нам сейчас деньги нужны, а ваши банки в выходные не работают. Так что – дайте. Я непременно верну!
– Нет у меня ста долларов, – моментально отреагировал Эль и с ходу приступил к прочтению короткой лекции назидательного характера:
– Мы, сотрудники сервиса, получаем очень мало – вы знаете, что наша страна переживает сейчас тяжелый период. Многие настоящие патриоты работают только на одном энтузиазме. Страна не может пока платить им деньги за то большое дело, которое они делают. Сто долларов вполне хватит, чтобы целый месяц кормить большую чеченскую семью, уважаемый мистер Вуд. А вам они – на один вечер. Нехорошо!
– Не дадите? – скорбно уточнил я, про себя хмыкнув: не далее как вчера этот славный парень при мне в вестибюле разменивал две штуки баксов на рубли. – Ну вы… эмм… как это будет правильно… О! Зажали! Зажали, что ли? Вот уж не ожидал от вас-то…
– Да при чем здесь «зажал»! – обиженно воскликнул Эль. – Я же вам вполне доступно объяснил, в чем дело… У вас все?
– У меня все, – подтвердил я. – Странное все-таки у вас имя, милейший Эль… Очень странное!
– Да уж какое досталось, – недовольно пробормотал Эль и положил трубку.
– Вперед, – одними губами скомандовал я Эдит, которая замерла у двери, держа в руках несколько разноцветных тряпок,
Эдит, повисев на ручке несколько секунд, зафиксировала дверь под прямым углом к плоскости коридора и танцующей походкой направилась к стеклянным дверям, за которыми засели наблюдательши. Выскользнув из номера, я прижался к стене и приставными шагами двинулся в направлении подсобки, держа в руке небольшое зеркальце своей подружки, снабженное изящной ручкой в форме купидона. Пока получалось нормально: коридор был пуст, а распахнутая дверь номера Эдит надежно заслоняла меня от взоров «этажерок». Оказавшись на месте, я аккуратно вставил ключ в замочную скважину, повернул его два раза и присел, выставив зеркало вперед. Эдит громко объясняла дамам, что только крайняя необходимость заставляет ее продать свои любимые наряды – деньги внезапно кончились, а банки, увы, не работают. Дамы слушали, не обращая внимания на конец коридора. Дождавшись, когда моя новоиспеченная маркитантка развернула одну из своих тряпок во всю ширь, полностью перекрыв таким образом сектор наблюдения «этажерок», я приоткрыл дверь подсобки и юркнул внутрь. Спустя десять секунд диктофон из номера Эдит капризно крикнул моим пьяным голосом: «Ты не можешь побыстрее, дорогая?! Тут еще полбутылки осталось!» – на что моя подружка пообещала на весь коридор, что сейчас вернется.