— Ты чего, дядя…
— И не дядя я тебе, бандит! Какой я тебе дядя? Вешай пинжак и брысь отседова! Ну?!
Шалый рассвирепел, швырнул пиджак на руки Катре.
— Вот значит как, да? — шагнул к неприветливому родственнику. — Ну пырни! Пырни, сволота!.. Только матери потом моей не забудь отписать, мол, замочил сынка собственными руками. Тебе за меня премию дадут! Навозу осенью купишь!..
— Ты мать-то не поминай, пащенок!
Сократив дистанцию, Шалый ухватился за вилы и рванул на себя, но хозяин выпустил из рук оружие только после того, как получил удар ногой в пах, вскрикнул и ткнулся лбом в пол.
— Давай одежду! И пожрать собери! Быстро! — заорал Шалый, широко замахнувшись вилами: опусти он их на спину хозяина — пригвоздил бы к полу.
Катря закричала, взмолилась, похватала с вешалок все, что нужно. Достала из сундука неношеные хромачи.
— Родственники, падлы, бля!.. — рычал Шалый, одеваясь. — Никак по-хорошему не хотите! В гробу я вас видал!..
Через три минуты он был одет-обут, отстранил тетку, выгреб из холодильника сало, яйца, забрал полкаравая, недоеденную картошку из миски.
— Ружье у него есть? — затянув хозяйский сидор, зыркнул на Катрю.
— Не… нету, Леня! Нету ружья! — клятвенно заверила та и перекрестилась для пущей убедительности. — В прошлом году приказ вышел по сельсовету…
— Ладно! — Он выбрал нож подлинней, сунул за голенище. — Бывайте, не чахните! Спасибо за хлеб-соль. Скажете кому, что я у вас был — порешу! Падлы, бля!.. Родственнички, в рот вам дышло!
Он рванул дверь и вышел в сени как раз в тот момент, когда «Днепр» участкового уже стрекотал у ворот. Определив фуражку с околышем, он выматерился, рванул назад в дом; прыжком подскочив к тетке, схватил ее за волосы, отбросил поднявшегося было хозяина ударом сапога.
— А ну, пошла! — Катря ощутила на горле прикосновение холодного металла. — Вперед! Рыпнешься — полосну!
С трудом переставляя ноги, она вышла на порог. Старший лейтенант Синевич, увидев заложницу, потянулся к кобуре.
— Бросай ствол, мусор! — рявкнул Шалый. — Кому сказал, на землю клади!
Заведя руку за спину, Синкевич успел выщелкнуть из «ПМ» обойму, отбросить в кусты сирени за забором. Пистолет положил к ногам.
— Заводи мотоцикл! — прижав острие к горлу обмякшей тетки, Шалый маленькими шагами продвигался к калитке. С полуоборота взревел мотор. — Теперь уходи, бегом!
— Не бойся, Катря, спокойно! — Участковый попятился в сторону благоухающего сада. — Ничего он не сделает!
— Бегом! — Шалый поднял пистолет, сунул его за ремень. Милиционер отбежал.
— В люльку! — приказал Шалый Катре. — В люльку садись, стерва старая!