Я же выразил ему свое восхищение эскизами фресок, изображающих битву при Ангвари, которые должны были украсить палаццо Веккьо во Флоренции, виденными мною в десятилетнем возрасте. Комплимент он оценил, но тут же омрачился, вспомнив свою неудачу: ему не удалось тогда завершить работу из-за того, что не смог подобрать хорошо связывающий раствор. Краски растеклись, и битва не получилась. «Одной незаконченной работой больше», — посетовал Леонардо.
Мы подходили к кварталу Святого Евстахия, где обитал да Винчи, — там находился дворец Джулиано Медичи. Уже опускалась ночь, на город лег туман. Как-то сам собой разговор зашел о занимавшем меня деле.
— У вас есть какие-нибудь соображения по поводу этого преступления, мэтр Леонардо?
Старик неопределенно махнул рукой, словно желая показать, что не задумывался над этим.
— Откуда мне знать? Говорят, там что-то было написано, но…
— Да, написано кровью жертвы: «Eum qui peccat…» Я видел своими глазами.
— Видели?
— Именно я и обнаружил надпись. Вы уже поняли: я в близких отношениях с семьей Барбери. Флавио, сын Барбери, — мы друзья — прибежал за мной, как только узнал о случившемся. Вот я и подумал… Не хотите ли взглянуть на нее?
— Я? — Глаза его заблестели. — Полагаете, мне разрешат войти?
Я с гордостью это подтвердил: мне льстило быть гидом такого человека.
Тогда мы направились к колонне — крюк был небольшой. Мне пришлось натянуть на уши капюшон: к туману, упавшему на город, добавилась сырость. Стены домов и улочки вокруг стали призрачными, и мы продолжали идти молча, внимательно глядя под ноги, чтобы не поскользнуться на влажной брусчатке или размокшей земле.
Когда мы подошли к дворцу Марчиалли, туман сгустился настолько, что ничего не было видно в десяти шагах. И лишь свет факелов позволил нам различить основание колонны и разглядеть лучника, охранявшего вход в нее. Он подпрыгивал, стараясь согреться.
— Кто идет? — крикнул он.
— Мы посланы капитаном Барбери, — ответил я. — Я Гвидо Синибальди, а это мессер Леонардо да Винчи.
— Что вам нужно в такой час?
Я показал печатку, которую охранник внимательно осмотрел в свете пламени.
— Нам хотелось бы только войти в колонну, чтобы исследовать надпись. Не одолжите ли один из ваших факелов?
Нерешительно кивнув головой, лучник снял с пояса связку ключей. Из-за холода или неумения ему потребовалось добрых несколько минут, чтобы вставить ключ в замочную скважину.
Внутри колонны было зябко, как в гробнице, а запах селитры стал еще более резким. С факелом в руке я вошел первым, поднялся на одну ступеньку лестницы, чтобы Леонардо мог пройти за мной. Старик осторожно вошел, всматриваясь в пол, будто что-то потерял. Увидев кровь, смешанную с землей, он взял щепотку, понюхал, смешно поморщился. Я не понял почему.