Дэвид говорил еще долго, но теперь Джерико был не так близко и до нее доносился лишь смутный отзвук в трубке. Не разобрать ни единого слова. Не очень-то и хотелось!
В ответ на речи Дэвида Джерико заулыбался снова.
— Да, она блондинка и настоящая красавица.
Кейт подняла глаза — и натолкнулась на его взгляд. Он не спеша скользил по ее телу. Ей стало так неловко, что пришлось изо всех сил стискивать карандаш. Не хватало, чтобы Бомон понял, как неприятен ей такой взгляд. Она не обращает внимания на подобные взгляды на улице, в толпе. Но не в силах терпеть это с глазу на глаз — она снова чувствует себя двенадцатилетней.
— Ну да, — улыбнулся он. — Я считаю, что она неотразима. — Ясно, эти слова больше предназначались ей, а не Дэвиду… — Я считаю это неизбежной платой за то, что тебя считают звездой, — небрежно продолжал Джерико. — Красавицы не дают прохода ни ночью, ни днем. И естественно, что рано или поздно тебе встретится такая, перед которой невозможно устоять!
Кейт отложила карандаш и гневно уставилась на него, хотя и понимала, что ничего не добьется из-за предательского румянца, заливавшего щеки.
Его улыбка мигом превратилась в злорадную ухмылку.
— Эй, ну-ка разгадай загадку, — промолвил он в трубку. — Что ты скажешь об особе, сохранившей способность краснеть до двадцати девяти лет? — Он весело расхохотался, выслушав Дэвида. — Вам приносятся глубочайшие соболезнования. Не понимаю, с чего он это взял, но, по его словам, вам со мной ничего не светит. Вот-вот, доставьте мне удовольствие полюбоваться на вашу реакцию! — Он поплотнее прижал трубку ко рту и рявкнул:
— Да не на твою реакцию! Я хочу сказать, что очень забавно смотреть, как она краснеет!
Джерико машинально взял со стола забытый карандаш и обнаружил, что на нем красивыми золотыми буквами вытиснено ее имя. Его брови удивленно поползли вверх.
— Дэвид, вот тебе еще одна загадка о неведомой Кейт! Она пользуется карандашами, на которых вытиснено ее имя. Что ты на это скажешь? — Он замолк, слушая ответ, и снова обратился к Кейт:
— Дэвид сказал, что с профессиональной точки зрения это говорит об очень близких отношениях с шестилетним ребенком.
— Ей семь лет, — уточнила Кейт, — но он почти угадал. Это Керри, моя племянница, подарила карандаши на Рождество.
— Вот, слышал? — крикнул Джерико в трубку. — Ага… Он сказал, что тот факт, что вы открыто пользуетесь ими, говорит сам за себя. Он сказал, что мне следует… — Бомон умолк на полуслове. — Ни за что! Он рехнулся. Какая мрачная ирония судьбы: психотерапевт не выдержал нагрузки, и у него повредился рассудок!