Летти сжала губы.
— О, окажите нам любезность, спойте! — попросила Кэтрин. Остальные гости повернулись и начали тихонько аплодировать, с ожиданием глядя на леди Агату. Только на лице Эллиота она увидела сомнение. Почему? Неужели он думал, что другая женщина не может сравниться с его бывшей подругой?
Она не только может сравниться, но и превзойти ее. «Зайчики», тоже мне.
— Хорошо, — сказала Лвтти, вставая, — если вы настаиваете.
— Да, настаиваю. Мы настаиваем. Не так ли, Эллиот? — Кэтрин по-хозяйски положила руку на его плечо.
— Только если это не затруднит леди Агату, — осторожно заметил Эллиот.
— Если вы, добрые люди, будете снисходительны, — застенчиво попросила Летти, гости охотно согласились, она улыбнулась и направилась к фортепиано.
— Я могу подыграть вам, — оставаясь любезной хозяйкой, предложила Кэтрин.
— Нет, спасибо. — Летти проскользнула мимо нее и села на табурет у фортепиано.
Играла она не очень хорошо. Ее инструментом был ее голос, но Летти могла подобрать мелодию, и у нее было прекрасное чувство ритма.
Кэтрин нерешительно отошла в сторону. Эллиот сел у стены, с удивлением глядя на Летти.
Летти пробежала пальцами по клавишам, и зазвучала задорная мелодия. Она широко улыбнулась слушателям и запела:
На дереве у речки
Маленькая птичка
Сидела и пела:
«Ива, эта ива!»
Сказала я синичке:
"Птичка ты, синичка,
Зачем поешь ты «Ива, эта ива»?
Пташка — ты дурашка,
Или проглотила ты
Большого червяка?"
Головкой покачала,
Синичка отвечала:
«О, ива, эта ива!»
Песенка всем понравилась. Ведь каждый британец любил Гилберта Салливана. Поразительно.
Эллиот откинулся на спинку стула. Сидя в стороне, он мог наблюдать за ней, не привлекая к себе внимания. Эта женщина была великолепна. Голос — меццо-сопрано, сильное и красивое. Но больше всего его поразила ее манера исполнения.
Выражение лица Летти менялось, на слове «дурашка» оно выражало простодушное недоумение, заставляя слушателей смеяться.
«Она обладает таким даром, — подумал Эллиот. — Умеет находить смешное, заражать людей своим весельем, и они чувствуют себя умными и обаятельными».
Летти слегка откинула голову и протянула руку, приглашая всех петь вместе с ней. И, черт побери, они запели. Он даже заметил, как одна из служанок Бантингов, собиравшая пустые чашки, шептала: «Ива, эта ива». Летти, расхрабрившаяся от одобрения присутствующих, не останавливаясь, перешла на излюбленную песню мюзик-холлов «Чарли-шампанское».
Ее выразительное подвижное лицо стало грубовато-добродушным, она шепелявила и проглатывала звуки, в точности передавая произношение кокни — так изъяснялся герой песенки. Слушатели начали аплодировать в такт.