— Да, ваше величество, — почтительно ответил Тилль.
— Щупловат, однако… Не скажешь, что силач… — Похоже, Коля тоже не поразил короля Генриха.
— Доблесть — не всегда металлоломодельство, — заявил Всезнайгель.
— А, на моего взбалмошного племянничка намекаете, — Генрих улыбнулся. — Боюсь, он скоро притащит какого-нибудь пастушонка в соперники…
Лавочкину такое высокомерие пришлось не по душе, но он предпочел промолчать.
— Юноша, — наконец обратился король к солдату. — Твои заслуги перед королевством, а именно… именно…
Король нетерпеливо щелкнул тонкими пальцами, то ли пытаясь разбудить память, то ли требуя подсказки.
— Осмелюсь напомнить, — тихо проговорил мудрец, — молодой человек одержал победу над великаном. В последнее время эти тупые уроды часто забираются в ваши владения с востока… Кроме того, юноша прогнал дракона, вымогавшего девственниц в одном из сел…
— Да! — оборвал король. — Принимая в расчет твои заслуги, мы жалуем тебе титул барона и небольшой земельный надел.
Слуга, стоявший в стороне от трона, подошел к Коле и вручил ему бумаги.
— Спасибо, ваше величество, — Коля снова поклонился, как учили.
— Ну-ну, беги, к поединку готовься, — махнул рукой король Генрих. — Следующий!
Рядовой Лавочкин, точнее, барон Николас Могучий, покинул тронный зал.
В коридоре к нему подскочил Клаус.
— Мои поздравления, барон! — затараторил он. — Надеюсь, завтра утром вы найдете время посетить оружейных дел мастера? Я посмею потревожить вас с тем, чтобы проводить. Лучшие доспехи, лучшего коня… Все сделаем по высшему разряду… Ну, как?
— Хорошо, Клаус. Жду вас завтра.
Из-за поворота вышел крупный ухоженный мужчина лет тридцати. Одет он был в расшитый золотом камзол и атласные панталоны, обут в дорогие туфли. Голову мужчины венчал роскошный берет. На благородном лице застыло выражение скуки. Темно-серые глаза смотрели прищурившись. Скулы украшала аккуратная бородка. Прямой нос был надменно задран.
Когда здоровяк поравнялся с Колей и Клаусом, последний представил:
— Граф Михаэль Шроттмахер! Барон Николас Могучий!
Граф сморщился, словно лизнул лимон, и проговорил, не останавливаясь и не поворачивая головы:
— Убью, щегол.
— Надсадишься, индюк, — ответил ему вслед солдат.
Шроттмахер взревел, кидаясь к Лавочкину. Клаус уперся в грудь хозяину, стараясь удержать разъяренного рыцаря.
— Не здесь, граф! Все покажет турнирная площадка!
Михаэль и не старался отпихнуть слугу, предпочитая рычать, а не драться.
Коля хмыкнул и зашагал прочь из дворца. Несомненно, их встреча была подстроена. Очное знакомство, так сказать… А в общем-то, граф мужик приятный, пока молчит…