Наверное, сам Бог ниспослал им молнию и гром небесный. Адриан попытался отогнать навязчивую мысль. Это обычный несчастный случай – угораздило же их приехать сюда в грозу, но где-то в глубине души не верил в случайность. Это его наказание, кара за грехи. Он знает, раскаяние и примирение с девушкой не может отпустить его грехи, преступные действия против Мериэль. Искупить вину не помогло и сдерживание себя, когда она невинной чувственностью искушала его. Жизнь с виной за содеянное и страхом, что когда-нибудь все откроется, – тоже была наказанием.
Но такого не пожелаешь и злейшему врагу – знать и любить Мериэль несколько коротких, пролетевших, как сон, недель, потерять и получить взамен ненависть. Раскаленный кинжал, вонзившийся в сердце, причинил бы меньше страданий и явился бы милосердным избавлением.
Устало и обреченно вздохнув, Уорфилд подумал о том, возможно ли пережить такую боль, не сойдя с ума.
Де Вер скакала уже много часов без остановки, и превозмогать усталость ей помогала мысль, что скоро она вернется в Эвонли. Из своего первого знакомства с замком Уорфилда и поездкой к каменному кругу девушка помнила, что восток находится справа от нее, и, отыскав тропинку, всадница свернула направо. Через милю она отпустила лошадь лорда Адриана.
Небо немного прояснилось, облака посветлели и стали тоньше, сквозь них даже проглядывало солнце, помогавшее сориентироваться на местности. Продолжал идти холодный дождь. Несколько раз всадница видела вдалеке крестьян, дважды проезжала через деревни, и никто не посмел ни остановить, ни спросить ее о чем-либо.
Одежда насквозь промокла, и де Вер дрожала от холода. Усталая лошадь, забыв бывшую прыть, едва трусила, увязая в грязи. Сумерки быстро сгущались, солнце почти скрылось, когда Мериэль добралась до кромки темного, густого королевского леса, отделявшего владения лорда Адриана от хорошо знакомой ей местности. Невзирая на усталость, девушка и не подумала остановиться. Она не будет чувствовать себя в безопасности, пока не доберется до противоположного края леса.
Сильная гроза, ураганный ветер и дождь замедлили продвижение Бенжамина Левески и его домочадцев. Усталые животные надрывались, вытаскивая тяжело груженые повозки из грязи. Сломанная ось вынудила остановиться небольшой отряд. Наступала ночь, старик сделал знак Эдвину, капитану нанятых рыцарей, остановиться и приказал развести костры. Конечно, осторожному купцу не хотелось оставаться в лесу, таком огромном и темном, но сделать ничего было нельзя. Послав слуг чинить сломанную ось, старик приказал готовиться к ночлегу, дабы рано утром тронуться в путь.