Разрывная пуля вошла точнехенько в глаз. Из огромной раны открывшейся на месте глаза хлынула слизистая струя, оставив на пепельном фоне синюю полосу.
Сидящий на земле Шурик опустил еще дымящийся автомат на колени и облегченно вздохнул. Артем, шумно матерясь, пытается выбраться из под перекочевавшего на голову рюкзака и встать на ноги.
На всякий случай бросаю взгляд в точку другого взрыва. Ну, тут все в полном порядке. Похоже, граната легла чуть ли не в клюв прогрызшему каменную толщу кальмару и в результате разнесла вдребезги всю переднюю, или может у кальмара она называется задней, часть туловища.
Наконец Артем поднялся на ноги и, присвистнув удивленно, осмотрел поле боя.
– Я пропустил самое интересное? – поинтересовался он, настороженно поглядывая на остатки кальмаров плавающих в густой жидкости заполняющей полыньи.
– Можно и так сказать, – тихо ответил Шурик и ласково погладил автомат. – Я тоже не все видел. Ты у Витька спрашивай – он с гостями любезничал.
– В журнале читал… В Африке какие-то животные так охотятся… – задумчиво говорю я переборов окаменелость связок. – Одно танцует перед глазами жертвы, отвлекая внимание, а второе тем временем нападает сзади. Только здесь все еще сложнее. Они, – тыкаю пальцем в развороченную тушу, – или гипнотизеры или что-то в этом роде. По крайней мере, волю подавляют довольно неплохо. Если я правильно понимаю, они как-то определяют наши желания и создают в нашем сознании некую иллюзию идеального мира, в котором эти желания воплощены.
Артем согласно покачал головой и спросил:
– А почему на нас их способности подействовали, а на тебя нет?
– На меня подействовало тоже. Просто повезло вовремя вынырнуть из царства иллюзий в реальность. – У меня нет желания рассказывать о том, что меня спасла Машен. Если бы не ее образ, ворвавшийся в мою иллюзию, стали бы мы все обедом для кальмаров. Сами бы с улыбочкой в клюв залезли.
– Спасибо, – мысленно шепчу живущей во мне женщине. – Жаль, но я никогда не смогу отблагодарить тебя… Ведь ты всего лишь образ, слепок сознания, блуждающий в глубинах моего мозга.
Шурик медленно подошел к краю полыньи и осторожно толкнул ногой исковерканное туловище. Тихо булькнув, оно скрылось в густой мутной жидкости, оставив после себя лишь пару пузырей и синее пятно.
– Все-таки я был прав, – заметил Шурик, повернувшись к Артему. – Ты должен это признать.
– Ладно-ладно! – недовольно пробурчал тот. – Твоя взяла! Только может ты мне объяснишь, почему эта жидкость не выплескивается из наделанных Витькой дырок?
– А почему она должна выплескиваться? – удивился Шурик.