– Все мы в жизни совершили немало ошибок, – поддержал его старик Каваи. – Но тебе, Анжелика, не в чем себя упрекнуть. Не будь этого почетного исхода – врат времени – мне бы осталось только проститься с жизнью. И то же самое можно сказать о большинстве изгнанников. Правда, на первых порах и здесь нелегко пришлось. Зато после побега я познал великую радость. Лишь на склоне лет понял, что счастье не в том, чтобы заботиться о своем благе, а в том, чтобы служить другим. Я не говорю, что поумнел, но благодаря тебе обрел настоящих друзей и покой души.
Мадам повесила голову.
– А моей душе не будет покоя до тех пор, пока я не пройду свой путь до конца. Рабство серых и серебряных должно быть уничтожено, необходимо раз и навсегда закрыть врата времени. Здесь, в Финии, мы положили начало всему, и пусть я умру, но дело будет завершено!
Она зашлась судорожным кашлем, лицо ее посинело.
– Черт! – сквозь зубы процедил Бурке и, подхватив ее на руки, быстро зашагал к полевому госпиталю.
– Отпусти меня, Жаворонок! Со мной все в порядке, – попыталась вырваться мадам.
Каваи, войдя под навес из пленки, отражающей солнечные лучи, указал им на смуглого человека с усталыми глазами; в руке у него был зажат стетоскоп.
– На стол! – приказал тот. Прослушав легкие мадам, он заключил: – Если вы и дальше будете к себе так относиться, то захлебнетесь собственной мокротой, слышите? Вы делали отхаркивающие упражнения, которые прописала вам Амери?
– Еще чего!
– О Аллах! Вы только послушайте эту женщину! – Он раздраженно почесал кожаный обруч, прикрывавший его кадык в том месте, где прежде был серый торквес. – Хоть бы вы ей втолковали, друзья! – Он приклеил ей на шею какой-то аппликатор. – Ну вот, аппликатор немного снимет спазмы. Но вашим легким требуется полный покой, вы поняли меня?
– Helas, Джафар, cheri! note 3 Я не могу бросить дело.
Невзирая на протесты врача, она слезла со стола и двинулась в обход больничных коек. Большинство пациентов госпиталя встречали ее приветливо. Одна беременная придворная дама схватила ее руку и поцеловала.
– Благослови вас Бог! – Женщина сотрясалась от рыданий. – Двенадцать лет… Двенадцать лет сплошного кошмара! Наконец-то все позади!
Мадам улыбнулась и мягко высвободила руку.
– Да, дитя мое, все позади. Ты свободна.
– Мадам… – беременная женщина замялась, – а что мне делать с ним, когда он родится? Среди нас есть и другие женщины, зачавшие их детей. Я-то уже на сносях, а остальные…
– Каждая сама должна решить. Согласно моей вере, следует доносить ребенка – в конце концов он ни в чем не виноват. А потом… быть может, разумнее всего было бы последовать примеру самих тану.