— Седла приторачивают за горбом, женщина?
Притворяться, что они говорят на сабурлобском диалекте, уже не имело смысла.
— Да, иначе они поворачивают голову и кусают всадника.
— Намордники есть?
— Нет, сэр, камелопардам нужно дышать.
Она заколебалась, но затем продолжила:
— Ваш вес огромен, добрый сэр. Ваше животное не бежит, а плетется.
Утолив жажду, пассажиры дилижанса принялись снимать с животных шкуры, надеясь утолить голод и соорудить укрытие от палящих лучей.
— Как приказываешь им двигаться? — спросил Леке. — Какие говоришь слова?
— Берете меня с собой? — решила поторговаться толстуха. — Я сажусь вместе с карликом.
— Возможно, — уступил гигант.
— Я много знаю о камелопардах, добрый сэр.
— А о своем весе ты знаешь, жирная туша? — вмешался Гримм.
Женщина взглянула на принесенные Лексом веревки и поняла, что ни один камелопард беженцам не достанется.
— Вы забираете всех! — обвинила она.
— Помогаешь нам, и мы помогаем тебе, — отрезал десантник.
Ракел направила на женщину лазерный пистолет: — Говоришь слова! Если врешь, мы не трогаемся, а тебя ждет наказание.
Встревоженная толстуха ответила:
— Чтобы тронуться, кричите: «Хат-хат-шутур!», для рыси — «Тез-ро!» и чтобы перейти в галоп — «Ялд!». Для остановки — «Рокна!».
Солнце заметно уменьшилось в размере, а жара иссушала землю.
Леке подбодрил спутников:
— Послушайте, тепловой удар никому не грозит. Просто резкий температурный скачок сбивает всех с толку.
— Ха! Легко говорить, — проворчал Гримм. — Тебя специально учили переносить и мороз, и жару.
Джак снял рубашку и остался в одном бронежилете. Как ни легок был эластичный пластик, сейчас он превратился в стопудовый груз.
Ракел внезапно согнулась, и ее стошнило кровью камелопарда.
— Вот черт! Ты должна вновь напиться! — крикнул Гримм.
В выемке осталась маленькая лужица, которая быстро испарялась, оставляя на стенках черную корку. Девушка подчинилась, опустилась на колени и допила кровь, чтобы напитать организм влагой.
Леке оседлал «скакунов», укрепив упряжь так, как говорила толстуха. Четверо вооруженных людей забрались в седла. Еще четырех камелопардов Леке вел на поводу. Оставалось еще одно животное.
— Это тебе, добрая женщина, — сказал Леке. — Подарок за совет. Хат-хат-шутур!
Его камелопард пришел в движение. Леке хлестнул горбатого скакуна по костлявым бокам.
— Хат-хат-шутур! — закричал Джак.
— Хат-хат-шутур! — закричал Гримм.
— Хат-хат-шутур! — закричала Ракел.
— Тез-ро! — взревел Леке. — Ялд!
Оглянувшись, Джак увидел, как толстуха седлает подаренного камелопарда, отражая попытки оспорить ее право владения. Как жаль, что столько людей погибнет! А какая участь ждет Лекса, Гримма и Ракел?