Завтра, в день долгожданной церемонии, дары увеличатся вдвое.
Лысый толстяк, поддерживаемый косоглазой дочерью, передал дьякону толстый кошелек с шекелями, которые тут же были пересчитаны.
Большинству паломников такие деньги и не снились. Не многие могли себе позволить оплатить вход в храм.
Джака охватило любопытство — естественное желание Инквизитора знать обо всем. Он извлек из кармана изумруд чистейшей воды.
Дьяк довольно улыбнулся и принял подношение. Он поднял камень, пристально рассматривая его на свет. Неужели он опасается, что камень фальшивый? Даже в тусклых лучах красного солнца блеск изумруда завораживал.
Гримм потянул Драко за рукав, указав на стоящую в толпе высокую женщину в плаще с капюшоном и серых перчатках.
— Мелинда… — прошептал Джак.
Призрак… Лицо под капюшоном…
Нет, не стоит обманывать себя. Просто очень похожая женщина. Такой же рост, стройная фигура, грациозные движения.
Заметив пристальный взгляд, направленный на нее, незнакомка сразу же отвернулась и пошла прочь.
Она затерялась между паломниками и исчезла.
— Заинтересовалась изумрудом, — заявил Гримм.
— Забудь, — расстроено бросил Джак.
Это не была Мелинда. Не могла быть. Гейша погибла, пронзенная электрокопьем амазонки с Феникса. Сходство же объясняется очень просто. Мало ли похожих людей в галактике!
На миллионах заселенных планет живут миллиарды человеческих особей. Где-нибудь, да найдется парочка-другая двойников, похожих на его Даму Смерти, как сестры-близнецы.
Но никто не может сравниться с Мелиндой.
Никто!
Пономарь провел трех очередных посетителей в храм. Старый служитель с заспанным лицом был одет в рясу из шерсти камелопардов, подпоясанную веревкой, на которой висел лазерный пистолет.
— При входе в храм вы видите… — объяснял монотонный голос, — галерею надгробий. Часть из них полуразрушена. Здесь похоронены прежние настоятели — за время существования храма их сменилась не одна сотня…
В огромном зале с колоннами курился целый лес благовонных палочек. Сладкий дым поднимался к куполу и исчезал в вентиляционных отверстиях. Святилище походило на газовую камеру.
Впереди показалась базилика, охраняемая дюжими дьяконами.
— Пятьдесят боковых капелл посвящаются пятидесяти Его Атрибутам…
Вокруг горели бесчисленные свечи. За тысячелетия копоть толстым слоем покрыла стены и потолок. Темнота сгущалась вокруг канделябров и, казалось, поглощала пламя свечей.
— Обращаем внимание, путешественники, на настенную мозаику, изображающую нашего благословенного Императора, повергающего еретика Горуса… — Мозаику время от времени очищали от смолы и копоти. Ее мыли столько раз, что краски поблекли и рисунок разобрать не представлялось возможным. Лысый толстяк с косоглазой дочкой благоговейно застыли перед мозаикой.