Они вышли в яркий солнечный свет. Тароон неожиданно побежал и наступил на большой, цветущий куст, растущий недалеко от входа. Он бешено лупил по нему руками и ногами. Красные лепестки дождем сыпались на землю и скоро наводнили дорожку.
— Вижу, Вы все-таки унаследовали темперамент Вашего отца, — заметил КуайГон.
Красно-синее жилище клана Баноош-Варолов располагалось в части столицы Сенали, состоящей из плавающих доков и платформ. Разные островки были соединены легкими, серебряными мостами.
Окрашенные в светлые тона здания простилались на обширную территорию. Главная часть резиденции составляла всего лишь раму со стенами из сплетенных пальмовых листьев, которые можно было закатить, впуская морской бриз. Одна стена была опущена, защищая жителей от солнца. С остальных трех сторон постройка была открыта. Им не надо было стучать. Члены клана сидели вместе посреди помещения. Рослая сеналийка с розовым украшением из коралл в коротких, темных волосах, попросила их войти.
— Меенон сказал, что вы придете. Добро пожаловать, добро пожаловать! Давайте я вас представлю. Я Ганеед, сестра Меенона. Это мои сыновья Минен и Ярет, а это жена Ярета Месан и их дочь Тван. Это Дренна, моя младшая дочь, а это Век, мой племянник. Это Нонсе, это мой муж Гарт, а это мой отец Тонаи. О, а здесь моя мать Нин. А там — младенец, мы зовем ее Бу.
Маленький мальчик дернул ее за тунику. — А я!
Она положила руку ему на макушку. — Конечно, Тинта. Я не забыла тебя. Я просто приберегла тебя напоследок, потому-то ты так важен.
Оби-Ван оглядел пестрое собрание. Он знал, что ни за что не запомнит все имена. Тренировать память в Храме он начал совсем недавно. Он мог воспроизвести технический чертеж, который видел лишь десять секунд, или повторить сложную формулу, услышанную лишь однажды, однако он никогда не отличался хорошей памятью на имена. Падаван надеялся, что эту часть возьмет на себя наставник.
Один из сыновей Ганееды — то ли Ярет, то ли Минен — сидел у длинного стола и чистил с девочкой какой-то плод. Была ли эта Век или Месан? Старая сеналийка стояла у плиты и помешивала в кастрюле что-то хорошо пахнувшее. Молодой мужчина качал на руках младенца, а стройная молодая сеналийка с серебряными волосами сидела в углу, штопая рыболовную сеть. Казалось, все говорили одновременно, и он ничего не мог разобрать. Ганеед крикнула, чтобы все замолчали. Когда никто не отреагировал, она наконец взяла ложку и постучала ей по дну кастрюли. Члены клана примолкли.
— Ну вот, — удовлетворенно сказала она.
Тароон застыл возле Оби-Вана. Тот чувствовал себя так же не к месту. Он восхищался тем, как Куай-Гон перебросил ногу через табурет и начал разговор с маленьким Тинта, которые держал в руках какую-то игрушку. Оби-Ван не мог так свободно обходиться с чужыми.