Фаррел встал и чуть не пробил потолок макушкой. Подошел к одному из шкафов и достал солидную кучу папок.
– Вот, посмотрите, это то, что вас интересует. Все эти пациенты не имеют родственников, и помочь мы им бессильны. Им прекратили выдавать медикаменты и готовят к выписке.
Он сложил всю эту груду передо мной на столе. Я напустил на себя серьезный вид и начал перелистывать папку за папкой, пока, наконец, не наткнулся на ту, которую искал.
– Что вы скажете о Марион Маршалл? – спросил я, делая вид, что понимаю запись, нацарапанную по-латыни.
– Третья стадия закрытого туберкулеза. Левое легкое атрофировано. Три, максимум четыре месяца. На днях мы ее выписываем.
– Я бы хотел взглянуть на эту женщину. Мне важно знать ее психологическое состояние. Это имеет немаловажное значение.
– Нет ничего проще. Идемте, я провожу вас к ней.
Мы встали и вышли из кабинета. Тусклый коридор вновь начал давить на меня, как многотонный пресс на спичечный коробок. Несколько минут мы блуждали в лабиринтах больницы, пока Фаррел не ткнул костлявой рукой в одну из дверей.
Крохотная келья с узкой кроватью, на которой лежала неподвижно молодая женщина Если бы ее зрачки не перебегали с моего лица на лицо врача и обратно, я решил бы, что передо мной труп.
– Мисс Маршалл, доктор Дэйтлон хотел с вами поговорить. Доктор – специалист в области легочных заболеваний. Будьте с ним откровенны, – сухо произнес Фаррел и вышел из палаты.
Девушка смотрела на меня, как утопающий, которому подали руку.
Мягко ступая по дощатому полу, я подошел к кровати и сел на табурет. На маленьком столике возле окна стояла ваза с пышными хризантемами и блюдо с фруктами.
– Как вы себя чувствуете, мисс Маршалл? Есть какие-нибудь жалобы? – тихо спросил я и подарил ей одну из своих самых неотразимых улыбок.
Она тоже улыбнулась, и я с горечью отметил, что ее кожа белая, как постель, в которой она лежала.
– Сейчас лучше. Раньше было совсем плохо. Мне кажется, я пошла на поправку.
– Приятно слышать. От настроения человека многое зависит. Оптимизм – неплохое лекарство, он делает чудеса Возможно, скоро вы сможете гулять. Вам необходим свежий воздух.
– О, да! Мисс Райн мне уже говорила об этом.
– Простите, а кто такая мисс Райн?
– Чудесная девушка Она работает сиделкой, но только это слово ей совсем не подходит. Она так добра и внимательна, настоящая сестра милосердия. Иногда мне кажется, что она моя кровная сестра.
– Я очень рад, что за вами хорошо ухаживают.
– Обо мне никто никогда так не заботился. Как мне дорого живое человеческое участие! Да еще здесь, где страдания, долгая хворь и смерть притупляют все чувства Где каждый занят только собой. А ведь какое счастье ожидать человека, заботящегося о тебе, принимать маленькие знаки внимания и доброты! Я уже простилась с жизнью, и вот теперь появилась надежда, что жизнь не кончена Излечение возможно.