Она понимала, что это только начало, но почему-то не испытывала страха. Кроме того, Эван научил ее нескольким приемам каратэ, и она обязательно применит их.
Колин захлопнул дверь и запер ее на ключ.
— Тебя некому защитить, Лаура. — Он огляделся по сторонам, как стервятник. — Отвратительный дом. Не могу представить, как ты живешь здесь.
— Как в раю, потому что без тебя, Колин. — Лаура лихорадочно прикидывала, как ей добраться до спальни, которая запирается на замок, и из окна позвать на помощь. — Кстати, к чему этот маскарад?
— Чтобы добраться до тебя. — Он ухмыльнулся. Ты же знаешь, что обычно моя внешность привлекает внимание, а мне надо было оставаться незаметным. Между прочим, я даже посетил вчерашний концерт. Ты была великолепна. Как и Келлерман.
Лаура была настороже, ежесекундно ожидая нападения.
— Не твое дело.
— Неужели? Ты — моя жена.
— Уже недолго осталось. Мне нужен развод, Колин.
Прозрачные голубые глаза подернулись арктическим холодом.
— Ты — вероломная жена, но никакого развода не будет! Мы всегда будем вместе. Я живу полной жизнью только тогда, когда ты со мной.
— То есть когда у тебя есть жертва, над которой можно безнаказанно издеваться? — Поняв, что до спальни ей не добраться, Лаура решила бежать на кухню. Она спрячется за стойкой, и под рукой у нее окажется набор ножей. — Я никогда не вернусь к тебе, Колин.
— Конечно, вернешься. — Еще одна зловещая улыбка. — Ты же давала клятву перед Богом, помнишь?
— Твое поведение заставило меня отказаться от нее. — Лаура удивилась тому, как ровно звучит ее голос.
— Пытаемся показать, какие мы теперь храбрые? — Снова взметнулась рука, но Лаура успела отклониться.
— У меня теперь есть друзья. Даже без Эвана меня есть кому защитить.
— Если ты намереваешься кричать, то я тебе этого не позволю. А когда твои друзья хватятся, ты будешь уже далеко отсюда. Ты — моя, Лаура. Моя жена. Разве это ничего не значит?
— Это перестало для меня что-либо значить еще во время нашего медового месяца. Я ошиблась в тебе, Колин. Ты жестокий и порочный. Трусливый негодяй, который немилосердно издевался надо мной, женщиной, своей женой, получая от этого высшее наслаждение. И это врач, призванный служить людям, быть добрым и милосердным. Интересно, как воспримут твои коллеги правду о тебе.
Они узнают, какой ты на самом деле — психопат, истязающий жену. Полагаю, единственный человек, для которого это не станет новостью, — твоя мать.
Я всегда видела тревогу в ее глазах.
— Оставь мою мать в покое! — рявкнул Колин.
Опасное пламя все сильнее разгоралось в его глазах.