– А железа-то сильнее всего не любишь, – сказал Жихарь. – Ну и ступай прочь, видишь, я не добыча.
Мертвец согласно кивнул, повернулся и пошел себе дальше, к Бессудной Яме – должно быть, случалось находить тем пропитание.
Осиновый кол влетел умруну в спину как раз против сердца. Ключом брызнула едко пахнущая кровь. Мертвец вскинул руки и обернулся. Зеленые глаза гасли, выразив укоризну.
– Ну, извини, – сказал Жихарь. – Бой по правилам – только для живых. Не оставлять же тебя за спиной – люди узнают, станут дураком дразнить…
Мертвец рухнул мордой вниз. Кол в спине дрожал. Жихарь подумал-подумал, да и выдернул оружие: мало ли кто встретится впереди. Хотя, по всем правилам, кол полагается оставить в ране, чтобы не зажила, так то по правилам…
Умрун в последний раз содрогнулся и сдох. Только выбитые зубы подпрыгивали на полу, стремясь к человеку, но железная цепь не пускала. Богатырь подобрал цепь, зубы растоптал в прах коваными сапогами, привел себя в порядок и пошел дальше, а на ходу рассуждал вслух, что в спину, конечно, бить нехорошо, но для умрунов сойдет.
Удаляясь, он нет-нет да оглядывался. Но все было тихо. Богатырь ругательски ругал себя, что вовремя не вспомнил про цепь, а потом сообразил: все правильно сделал, иначе бы не разошлись. Ход вел все вниз да вниз, и это было скверно. Наконец Жихарь воткнул совсем уже коротенький факел в стену, снял мешок, сел и еще подкрепился, мысленно попрекнув Кожаный Мешок за то, что валил со стола все подряд, без выбора. Однако стало полегче. Только и второй кол пришлось зажечь от остатков первого. Вся надежда теперь была на цепь да на золотую ложку в случае ближнего боя.
Между тем глина, в которой проложен был ход, сменилась гранитом, и стало совсем уж непонятно, кто мог продолбить себе дорогу в твердом камне.
Никаких следов живого присутствия видно не было, напрасно Жихарь искал по стенам зарубки или надписи. Замогильный Люд тоже не мог построить такое диво, им из земли выкопаться – и то радость.
«Э, да уж не к Господину ли Земляное Брюхо я на обед поспешаю? – опасливо подумал Жихарь. – Он ведь всякую дрянь ест, даже людей…»
Видеть Господина Земляное Брюхо вот уж точно никто не видел, а слышали многие, особенно рудокопы, как он там у себя ворчит, кашляет, жалуется невыносимым голосом на голод и холод, распевает дикие песни, чавкает, набредя на пласт жирной съедобной глины, устраивает постирушки, отчего штольни заливает водой, хрустит, разгрызая кости древних чудовищ, а когда надумает выколотить из этих костей мозг, то земля трясется, ходы обрушиваются и рудокопы пополам с землей летят к Господину Земляное Брюхо в это самое брюхо. Справиться с ним способны только горные карлы, да и то не справиться, а отогнать, выкрикивая нарочито обидное слово, и слово это для человеческого языка никак не произносимо.