А из этого следовало, что когда она наберется смелости посмотреть в лицо реальности, то совсем расклеится и, скорее всего, навлечет на себя новую беду, но уже такую, из которой не выпутаться, как бы она к этому ни стремилась.
— Мы не должны делать этого, Эндрю — испуганно прошептала Эвелин. — Это неправильно. Это…
— По-моему, мы уже решили, что думать за нас обоих буду я, — спокойно перебил он и ласково сжал ледяные пальцы девушки. — Доверься мне, дорогая, — тихо попросил он. — Я тебя не подведу.
Девушка тяжело вздохнула. Попытка сопротивления совсем истощила ее силы, и она вновь погрузилась в спасительное молчание.
Эндрю по-прежнему сидел на кровати, глядя на нее. Ощутив на себе этот взгляд, она тупо подумала: интересно, что он видит? Жалкое измученное существо? Или другую Лин — ту, что растерялась при их первой встрече, почувствовав его открытую неприязнь? С тех пор в его присутствии она всегда чувствовала себя не в своей тарелке.
— Ты меня так не любишь из-за Аннабелл? Или из-за моей смешанной крови? — услышала девушка собственный голос, хотя вовсе не собиралась ничего говорить и даже не сознавала, что произносит слова вслух.
Однако реакция Эндрю заставила ее широко распахнуть глаза.
— Что?! — изумленно воскликнул он. — Я правильно расслышал? Ты действительно только что обвинила меня в расизме?
Она не собиралась его обижать, но, похоже, именно так и получилось.
— Тебе всегда было противно ко мне прикасаться, — пояснила Эвелин. — Ты старался даже не смотреть на меня. Что мне еще было думать?
— Во всяком случае, не то, что ты вбила себе в голову, черт побери! — Эндрю резко поднялся, и Эвелин вдруг почувствовала себя ужасно одинокой. — Так ты всерьез решила, что я настолько примитивен, что противился твоим отношениям с моим братом из-за расовых предрассудков?
Похоже, это не укладывалось в его голове.
Ею снова овладела апатия, и в ответ на взрыв его возмущения она смогла лишь выдавить слабую покаянную улыбку.
Если дело было не в ее смешанной крови, то почему же она так не нравилась Эндрю? Что-то, несомненно, вызывало его неприязнь, это Эвелин знала точно. Даже сейчас.
— Отдохни-ка ты лучше, — проворчал он. — Поговорим об этом позже.
Очень хорошо, мысленно с благодарностью согласилась девушка, чувствуя, как спадает напряжение, сковывавшее ее тело. Они обо всем поговорят позже…