— Можешь оставить их себе, — отрезала Эвелин. — Дай мне подушку, и я засну прямо здесь, за этим столиком. И вообще, сколько времени мы уже на ногах?
Он бросил взгляд на часы.
— С того момента, как ты проснулась в самолете, — всего десять часов.
— А кажется, что целую вечность.
— Пей кофе, — широко улыбнулся Эндрю.
— Послушай, — рассердилась девушка, — хватит распоряжаться мной.
Глаза мужчины сузились, и он с минуту внимательно изучал ее лицо.
— Ты по-прежнему у меня работаешь? — неожиданно поинтересовался он.
— Ты имеешь в виду, не уволилась ли я из компании?
Эндрю кивнул.
— Я должна выйти на службу через три недели.
— Тогда не смей спорить с начальством, — приказал он.
— Между прочим, я в отпуске, — огрызнулась Эвелин.
Эндрю стремительно перегнулся через столик и схватил ее за запястье. Девушка едва не подпрыгнула от неожиданности.
— У тебя медовый месяц, — уточнил он и, заметив, как Эвелин побледнела, понял, что она снова вспомнила о Винсе, и отпустил ее руку. — И нечего вздрагивать каждый раз, когда я до тебя дотрагиваюсь. — Голос его прозвучал сурово.
— Я… извини, — пробормотала она.
Эндрю тяжело вздохнул. Он был явно раздражен, но ей почему-то показалось, что злится он скорее на себя, чем на нее.
— Ладно, пойдем отсюда, — мрачно сказал он.
Эвелин рассчитывала, что, когда они доберутся до отеля, ей станет легче. Не тут-то было. Девушке отчаянно хотелось побыть одной, хоть немного отдохнуть от этого мужчины. Однако у Эндрю было на этот счет свое мнение.
Сначала он заставил ее развесить в шкафу все купленные вещи, потом усадил рядом с собой в гостиной, и они опорожнили целый кофейник. Эндрю включил телевизор, и ей пришлось смотреть вместе с ним новости. Каждый раз, когда у нее начинали закрываться глаза, он бросал какое-нибудь замечание, требовавшее отклика, и выводил Эвелин из дремотного состояния.
А сам он что, двужильный? — раздраженно подумала она, наконец получив милостивое разрешение уединиться, чтобы принять душ и переодеться к обеду.
Обед! В ресторане, да еще с чужими людьми! Она уже так устала, что с трудом стояла на ногax, а тут еще приходится куда-то тащиться с целой толпой коллег мужа.
Да провались ты ко всем чертям, Эндрю Левендер! — выругалась Эвелин, сражаясь с волосами, упорно не желавшими укладываться в аккуратный узел. Потребовалось целых шесть шпилек, чтобы закрепить его, и затылок сразу протестующе заныл.
Девушка выпрямилась и стала рассматривать себя в огромном зеркале. Она едва держалась на ногах от усталости, да к тому же раскраснелась после сражения с густой шевелюрой. Но хуже всего было то, что этот деспот окончательно вывел ее из душевного равновесия, и внутри у нее все дрожало мелкой дрожью.