Но об этом мы будем помнить, а вот думать не будем, поскольку подобные думы добавляют слабости в ноги и трусости в сердце. А боец Галактического Корпуса должен быть не только терпелив и хладнокровен, но и смел-отважен. Так говорит устав, а он для бойца самый главный товарищ. Наверное, это справедливо не только для бойца Галактического Корпуса, но и для бойца невидимого фронта. Так, говорил Спиря, называли в старину членов службы безопасности.
И вообще самое время сходить пообедать. Ибо желудок — лучший друг бойца. Но он же — и его главный враг. Когда пуст…
Кирилл запер номер и отправился в гостиничный бар.
Там было непривычно тихо. Впрочем, нет, непривычной была вовсе не тишина — непривычным было отсутствие проститутки Верианы. Прежде эта особа уже через мгновение оказывалась в поле зрения. А еще через мгновение — рядом с Кириллом.
Он повертел головой, оглядывая сидящих за столами. Может, кого из клиентов раскалывает?
Увы… Как выражается иногда Спиря, имеется наличие полного отсутствия…
Почему-то вдруг стало грустно. Будто потерялся неведомо где кусочек самого себя. Странное ощущение…
Потом пришла мысль: а может, кого уже расколола? И не только расколола — глазки состроила, уболтала и в номер к нему поднялась?
Воображение тут же нарисовало картинку. Почему-то неприятную — и вовсе не из-за удивительной худобы жрицы любви.
Кирилл даже головой замотал. Что это за ревность, парень? Всех метелок все равно не перепробуешь! А таких как Верка и не стоило бы, потому что… потому что… да не знает он — почему, просто не стоило бы, и все!
— Эй, парень!
Кирилл обернулся. Бармен махал ему рукой из-за стойки.
Кирилл подошел.
— Привет! — Бармен по обыкновению протирал стаканы. — Как там Верка поживает?
Кирилл опешил:
— Не понял… Где она поживает?
Бармен перестал протирать стакан:
— Подожди, она же за тобой отправилась… Сказала, ты — курсант Галактического Корпуса, пообещал и ее на службу устроить. Соврала, что ли? Вот зараза!… Чувствовал я — не надо ее отпускать!
«Ай да Верка! — подумал Кирилл. — Решилась все-таки… Жаль, я ее не встретил в лагере. Ну да ничего… Единый даст, встретимся еще. Главное, из этой клоаки выбралась. А у нас не пропадет».
— Правильно сделал, что отпустил, — сказал он бармену. — Я, правда, курсант бывший, проследить за нею не смогу. Но в лагере ей всяко будет лучше, чем здесь.
— Наверное, ты прав, — сказал бармен, хотя в голосе его прозвучали нотки сомнения. И вдруг принялся оправдываться: — Ну чем я мог ей помочь? Домой к себе не возьмешь — там подруга жизни глаза выцарапает. И ей, и мне. На улицу тоже не выгонишь. Жалко. Вот и терпел ее здесь, в подсобке спать разрешал, пока гостиничное начальство не видит. На свой страх и риск, понимаешь?