— Хагрид, ты ничего не сказал, — обратилась к нему профессор Мак-Гонагалл. — Как по-твоему — мы должны закрыть Хогвартс?
Хагрид, на протяжении всего разговора тихо всхлипывавший в огромный замызганный носовой платок, поднял красные опухшие глаза и хрипло ответил:
— Не знаю, профессор… Это дело деканов и директора…
— Профессор Дамблдор всегда ценил твоё мнение, — ласково сказала Мак-Гонагалл, — и я тоже.
— Ну чего… Я остаюсь, — по лицу Хагрида всё ещё катились крупные слёзы и пропадали в спутанной бороде. — Тут мой дом, я тут с тринадцати лет. И если детишкам надобно моё учение, я буду учить. Но… не знаю… в Хогвартсе без Дамблдора… — он всхлипнул и опять зарылся лицом в платок.
Наступила тишина.
— Что ж, — Мак-Гонагалл выглянула в окно посмотреть, не идёт ли министр, — в таком случае я должна согласиться с Филием — следует обсудить этот вопрос с попечителями, и окончательное решение будут принимать они. А по поводу возвращения учеников домой… надо сделать это как можно скорее. При необходимости мы могли бы назначить прибытие Хогвартс-экспресса на завтра…
— А как же похороны Дамблдора? — наконец подал голос Гарри.
— Ну… — профессор Мак-Гонагалл сбилась с делового тона, и её голос дрогнул. — Я… Мне известно, что Дамблдор хотел быть похоронен здесь, в Хогвартсе…
— Значит, так и будет? — с нажимом поинтересовался Гарри.
— Если Министерство это одобрит. Ни один из директоров раньше никогда…
— Ни один из директоров не сделал столько для этой школы, — прорычал Хагрид.
— Дамблдор должен покоиться в Хогвартсе, — поддержал профессор Флитвик.
— Именно так, — подхватила профессор Росток.
— И в таком случае, — продолжил Гарри, — вы не должны отправлять учеников домой до похорон. Все захотят…
Последнее слово комом застряло в горле, и профессор Росток договорила за него:
— …попрощаться.
— Верно, — тонким голосом одобрил профессор Флитвик. — Очень верно сказано! Ученики должны отдать дань уважения — так будет правильно. А поезд может приехать позже.
— Решено, — отрезала профессор Росток.
— Думаю… да… — согласился Хорохорн в некотором волнении, а Хагрид только приглушённо всхлипнул в знак согласия.
— Он идёт, — неожиданно оповестила Мак-Гонагалл, в очередной раз выглянув из окна. — Министр… и, похоже, он привёл с собой целую делегацию.
— Можно мне идти, профессор? — тут же подхватился Гарри.
Он совершенно не желал видеть сегодня Руфуса Скримджера, тем более — подвергаться допросу.
— Да, — кивнула Мак-Гонагалл, — и побыстрее.
Она сделала несколько шагов к выходу и открыла ему дверь. Юноша промчался вниз по винтовой лестнице и очутился в пустом коридоре. Плащ-невидимка остался на Астрономической башне, но это не имело значения — в коридорах не было никого, кто мог бы его увидеть: ни Филча, ни миссис Норрис, ни даже Пивза. На всём пути к гриффиндорской гостиной он не встретил ни души.