Он попытался успокоиться, медленно потягивая виски.
Он не допустил ошибки. Он вошел в дом Фелисити точно в назначенный час. Его кожа была обработана изолирующим спреем, одежда защищена прозрачным лабораторным костюмом, волосы покрыты плотно прилегающей шапочкой. В доме не могло остаться ни малейшего следа его присутствия.
Он с легкостью обошел охранную систему и поднялся наверх. Боже, как колотилось его сердце! Он даже испугался — ну, чуть не испугался, — что они сумеют различить этот бешеный стук, несмотря на музыку и стоны, сопровождающие совокупление.
Он держал парализатор наготове в правой руке, нож висел в чехле у него на бедре. Ему нравилось чувствовать, как этот чехол хлопает его по бедру при ходьбе. Нравилось предвкушение.
Двигался он быстро, как и было предусмотрено. В точности как во время тренировок. Один удар па-рализатором между лопаток — и первая цель была поражена. Допустим, ну, допустим, он немного замешкался перед второй. Всего долю секунды. Допустим, он заглянул в глаза Фелисити и увидел в них шок за миг до того, как ткнул парализатором прямо между ее красивых грудей.
Но уж после этого он не колебался. Ни секунды. Сталь выползла из кожаного чехла с тихим, волнующим шорохом. И он совершил свое первое в жизни убийство.
Он должен был признать, что ему понравилось. Больше, гораздо больше, чем он предполагал. Нож, врезающийся в плоть, и теплый плеск крови — непередаваемое ощущение! Такое первобытное, стихийное…
«И это оказалось совсем просто, — признался он себе, чувствуя, как виски согревает и успокаивает нервы. — Стоит только начать, а там уже все просто».
Потом он подготовил сцену и сделал это очень, очень тщательно. Так тщательно; так точно, что едва успел закончить к прибытию Ривы. Его мини-пульт тихонько просигналил, предупреждая о том, что она начала декодирование охранной системы. Но он сохранил спокойствие и хладнокровие. «Бесшумный, как тень!» — с гордостью подумал он, ожидая ее появления в спальне.
Кажется, он усмехнулся, когда она закричала и кинулась к постели. Да, может быть, он не удержался, позволил себе усмехнуться, но это не повлияло на его дальнейшие действия. Он брызнул на нее анестетиком — и мгновенно отключил.
Тут он добавил несколько непредусмотренных штрихов. По сути дела, гениальных. Затащил ее в ванную, чтобы оставить отпечаток пальца на раковине, и измазал кровью ее футболку. А уж нож, воткнутый в матрац, говорил сам за себя. И главное — это было так похоже на Риву.
Уходя, он оставил входную дверь приоткрытой, как и было условлено. Но она пробыла в отключке не так долго, городской патруль не успел ее обнаружить. Ну хорошо, хорошо, возможно, тут он немного просчитался. Может, надо было дать ей дозу побольше и не терять времени на дополнительные штрихи.