Левое веко слегка распухло и немного побаливало. Она это заметила только сейчас.
— Наверное, это от подушки безопасности.
— Если завтра не появится синяк, считай, что тебе очень повезло.
— Я буду считать, что мне очень повезло, если доживу до завтра, — мрачно сказала она. — Кстати, то же можно сказать и о тебе.
Что-то в ее словах вызвало у него улыбку. И из-за этих озорных огоньков, вспыхнувших в его ярко-голубых глазах, сердце Кристи учащенно забилось.
— Да ты у нас настоящая оптимистка.
— Знаешь, пессимисты обычно живут дольше. Она зевнула. Люк усмехнулся и выключил фонарь.
— Помоги расстелить одеяла.
Одеяла были большие, двуспальные, так что они расстелили одно на песке, а второе оставили, чтобы им накрыться.
— Не хочешь раздеться? — спросил Люк откуда-то из темноты, когда она начала снимать сандалии.
— Что? — возмущенно переспросила Кристи.
Она до мельчайших деталей помнила их последнюю встречу, поэтому этот вопрос показался ей крайне бестактным. Ведь тогда она была готова обнажиться перед ним, и он это прекрасно знал.
— Мы оба промокли до нитки. Если будем спать в одежде, нам будет холодно и неприятно, и мы не сможем как следует выспаться.
— Знаешь, есть вещи и пострашнее.
— Значит, ты решила не раздеваться.
— Ни за что на свете.
— Ну, ты ведь можешь спать в белье, — сказал он, и по его голосу она поняла, что он над ней слегка подтрунивает. Он приподнялся, и она услышала. как он снимает майку.
— Что ты делаешь? — спросила она, совсем не видя его во тьме. — Мы же договорились, что не будем раздеваться.
— Я собираюсь спать в трусах
— А я — нет. Я имею в виду, я не собираюсь спать в нижнем белье, — поспешно поправилась она.
— Делай как тебе удобно. Но ты только представь, что завтра надо будет надевать ту же одежду. Она гораздо лучше высохнет, если ее развесить.
— А что, если он нас обнаружит, а ты будешь в одних трусах?
— Поверь мне, что я и в трусах буду действовать в точности так же, как если бы был полностью одет.
Кристи услышала звук расстегивающейся молнии. Как это ни смешно, от этого звука ее сердце учащенно забилось. Злясь на себя, она поняла, что он прав. Она скинула сандалии и бросила взгляд в его сторону, что, конечно, было в такой темноте бесполезно, сняла майку, а потом и шорты. Ее лифчик и трусики из тонкого белого нейлона были почти сухими. Их-то уж она ни за что не снимет.
— Я расстелил свою одежду на камне, там еще осталось место.
— Спасибо за подсказку, — сказала она, пытаясь сохранить достоинство.
И в результате сделала так, как он и сказал.
А потом она залезла под одеяло, стараясь не касаться Люка, хотя это было и непросто. Он занимал гораздо больше места, чем ему предназначалось.