Дрюня был в ленивой расслабухе, но, увидев сыщиков, подобрался, подтянул живот.
— Здравствуйте, — кивнул он головой. Гринев искоса посмотрел на него, кивнул в ответ, приглашая садиться, и осведомился:
— Чего приперся? Никак явку с повинной притаранил?
— Вы все шутите, Валентин Михайлович. Все шутите , — кисло сморщился тот. — В мэрии был.
— Взятки носил? — поинтересовался Ушаков.
— Обижаете.
— Ну да, — сказал начальник уголовного розыска. — Все по-честному. По закону.
— Лучше бы ты явку с повинной принес, — мечтательно протянул Гринев, недобро разглядывая бандита.
— За что, интересно? — возмутился Дрюня. — Я свое отсидел. Все по молодости было, по глупости. Сейчас я приличный человек, господа сыщики.
— С Шамилем работаешь, — добавил Гринев.
— Ну и что? — пожал плечами Дрюня. — Шамиль тоже теперь вне криминала. Какой, к чертям, криминал, когда столько всего вокруг и без него.
— А какие, к чертям, деньги без криминала? — спросил Ушаков.
— И вообще, — тут Гринев с расстановкой выдал свою коронную фразу:
— То, что вы с Шамилем пока не за решеткой, — это не ваша заслуга, а наша недоработка.
— Ну, это вы зря, — решил все-таки обидеться Дрюня.
— Ты еще заплачь, красна девица, — грубо хохотнул Гринев. — Кто Сороку убил?
— Откуда мне знать?
— А ты у Шамиля не спрашивал? — удивился Гринев. — Он уж наверняка в курсе.
— Чего вы нас не любите, Валентин Михайлович?
— Я? Не люблю? — всплеснул руками Гринев. — Да я вас ненавижу. Но это делу не мешает.
— Я чего, конкретно, не въезжаю — зачем на нас, спокойных людей, напирать? Вон беспределыцики на уши всю губернию поставили.
— Это кто? — полюбопытствовал Ушаков;
— Кореец, мать его… — Дрюня кивнул хозяину кафе. — Браток, принеси коньячку. И что-нибудь конкретное сообрази пожевать.
— Сделаем, — кивнул Армен.
— Дрюня, — внимательно посмотрел на него Ушаков, видя, как старая кличка неприятно резанула собеседника. — Ты чего сюда, жрать пришел?
— Мимо проходил.
— Нет, — надавил Ушаков. — Ты сюда пришел прикопать Корейца. Я не прав?
— Не правы, Лев Васильевич. Хотя Кореец действительно беспредельщик.
— Давай выкладывай.
— У меня приятель в рейс ходил на тунцелове. Возвращались из Варшавы. Тут их «торпеды» Корейца за хобот взяли.
— Как взяли?
— Засунули в какую-то вонючую гостиницу. Не дают продохнуть, позвонить родным. Вымогалово. Внаглую так, беспредельно. Хотят лавы. Или растаможку, типа, на машины.
— Как же ты обо всем узнал, если они позвонить не могут? — спросил Гринев.
— Люди добрые нашептали.
— Да, мир не без добрых людей. — У Ушакова внутри екнуло радостно. Наконец-то! — Давай адрес гостиницы.