С наркотиками разобрались быстро. Общими усилиями за пару дней вычислили пять человек, кто завалил зельем колонию. Примерно прикинули, куда уходили деньги. Оставалось расколоть зэков и повязать под ельников, возивших наркотики. Те пятеро знали, что их беззаботная жизнь кончилась. И, вечерочком вбахавшись наркотой, обсуждая, что делать, вдруг посмотрели друг на друга и все поняли без слов.
— Им же, псам, хуже, — сказал главарь.
Что сказал тот зэк, очутившийся на пороге штабной избы, где вели приезжие опера военный совет? Ушаков помнил эти слова дословно:
— Гражданин начальник. Прибыл полковник Рогов. Зовет всех в администрацию.
Трое ребят двинули из избы, а Ушаков замешкался. Спасла его привычка ничего не принимать на веру. И когда снаружи вдруг весенним громом загрохотали оглушительные ружейные выстрелы, Ушаков — безоружный (тогда итушники не имели привычки таскать с собой оружие), выбивая телом раму, кинулся в окно. А потом увидел ту самую трубу, в вечереющем солнце ржавчина на ней выглядела кровью. Но вскоре она окрасилась кровью настоящей. От удара он отключился и, что происходило в колонии, узнал позже, на больничной койке.
Узнал, как те зэки, поняв, что пришел конец вольнице и снова светят сроки длинные и дорога дальняя, хотя намного дальше Сибири не пошлют, решили пуститься во все тяжкие. Что такое колония-поселение? Ни вооруженной охраны, ничего. Там живут те, кого посчитали исправляющимися, досиживающие последние годки и трудящиеся на заготовке древесины. Это нечто вроде обычной деревни. Только там еще живет администрация колонии. С нее и начали. Первым наркоманы убили молоденького лейтенантика, его жену и ребенка — зарезали заточками, забрали ружья, сгребли патроны. И пошли «мочить приезжих ментов». Убивали всех, кто встречался на пути. Объединенные единой черной волей, они щедро сеяли смерть. Красноватый в лучах заката снег окрасился кровью, и еще на нем зачернели трупы. А зэки, счастливые в своем освобождении от всех оков, сковывавших их раньше, шли по поселку вестниками погибели. И гремели ружейные выстрелы.
Двое зэков-активистов сумели снять с трупа опера уголовного розыска пистолет, пока озверевшие наркоши не погнали их прочь. Тогда активисты кинулись к замполиту, тот сидел в доме, разложив в бойницах окон охотничьи ружья и боекомплект.
— Они там у дома собрались. Если мы двинем туда, то их взять можем, — взволнованно воскликнул один из активистов.
— Обязательно. Дай пистолет, — кивнул замполит. Активист отдал пистолет. Замполит упер вороненый ствол ему в живот и тонким визжащим голосом крикнул: