— Да, я слышала тебя, Ричард, — ответила женщина, с достоинством входя в комнату. — Очень красивые речи для человека, женившегося на мне без малого двенадцать месяцев назад! Негодяй!
— Ты, наконец, поняла, как меня назвать! — парировал мужчина. — Этого вполне достаточно, чтобы сделать меня злодеем!
— Не поняла, чего достаточно?
— Так говорить о муже, от которого ты получила состояние в несколько тысяч в год, не говоря уж о титуле!
— Но я могла бы иметь несколько десятков тысяч в год и титул лорда благодаря своему мужу! Да, твоя диадема красуется на моей короне, тебя хватило только на то, чтобы прикрепить этот символ к моей шляпе!
— Ах! Как жаль, что ты отказала своему лорду!
— Ах, как мне тебя жаль! Ты не женился на своей прекрасной леди!
Получивший отпор Бенедикт note 3 , не в силах более продолжать эту словесную дуэль, опустился на стул и, расположив локти на столе, снова принялся теребить свои волосы.
Взад и вперед по комнате ходила его оскорбленная жена, подобная рассвирепевшей тигрице, но в душе торжествующая.
Эти мужчина и женщина были замечательной парой. Оба они происходили из богатых аристократических семей; более того, он был красив как Аполлон, а она прекрасна, как Венера. По изысканности манер им не было равных. Только что описанная сцена скорее напоминала Люцифера, разгневанного на Джуно.
Беседа проходила на английском языке; судя по акценту, оба говоривших происходили из Англии. Это предположение подтверждалось целым рядом предметов, взятых ими в путешествие и теперь разбросанных по полу, — на них были этикетки и клеймо «Произведено в Англии». Тем не менее их апартаменты располагались на втором этаже второразрядной гостиницы в Нью-Йорке.
Объяснялось это достаточно просто. Приятная во всех отношениях пара только недавно прибыла сюда с парохода, пересекшего Атлантику. Меловая таможенная надпись «О.К.» на их багаже была еще совсем свежая.
Изучая эту пару путешественников — особенно после их странного диалога, характеризующего некоторые стороны английской жизни, можно прийти к следующим выводам.
Мужчина, очевидно, прирожденный «джентльмен», и, очевидно, он воспитывался не в лучшей школе. Он служил в Британской армии. В этом нет никакого сомнения, это так же очевидно, как и то, что он теперь уже там не служит. На нем все еще лежит отпечаток армии, хотя служба его уже закончилась. Хотя завершил службу он не по собственной инициативе, а после некоего намека от начальника, или после некоего «коллективного» письма его сослуживцев-офицеров с требованием уйти в отставку. Если он и был когда-то богатым, то все свои деньги спустил на службе в армии. Теперь он беден. Его внешность выдает в нем наклонности авантюриста.