Но я не смел открыться ей, не убедившись, что она будет мне рада, что нежные узы, связывавшие нас, еще не порваны и не ослабели.
По мере того как я приближался, надежда, что мне удастся поговорить с Лилиен, все возрастала. Она, по-видимому, не собиралась бежать от меня. Я подошел ближе, и готов уже был заговорить, когда раздавшийся сзади резкий голос помешал мне.
Глава XCVI. ЗЛОБНАЯ ДУЭНЬЯ
— Бог ты мой! Что ты так долго возишься? Почему до сих пор не несешь воду? Ты же знаешь, что масса Холт и масса Стеббинс хотят кофе!
Я быстро обернулся на звук этого голоса. Передо мной была толстая мулатка. Ее засаленное платье из пестрой кисеи было отделано яркими лентами. На голове красовалась клетчатая повязка. Голос женщины и слова ее произвели на меня самое отталкивающее впечатление. Но, когда я увидел, с какой злобой смотрит она на Лилиен, упершись руками в бока, моя неприязнь еще усилилась, тем более что ее, как видно, разделяла и Лилиен. Я заметил, что личико моей любимой омрачила какая-то тень.
— Слышишь? Что ты тут возишься? Живей набирай воды, а то смотри, попадет тебе!
Угроза? И Лилиен повинуется!
— Я сейчас, тетушка Люси! — испуганно откликнулась девушка, торопливо зачерпывая ведром воду.
Я ожидал, что после такого кроткого ответа мулатка удалится, но, к сожалению, ошибся. Услышав слова Лилиен, она обошла меня и быстро засеменила прямо к ней. Ее маленькие заплывшие глазки пылали яростью. Лилиен, явно испуганная, замерла на месте, ожидая приближения толстухи, которая сразу начала визжать.
— Какая я тебе «тетушка Люси»? Попробуй только скажи это еще раз, так я глаза тебе выцарапаю! Я тебе выдеру и волосы, которыми ты так хвастаешь! Они, видите ли, золотые! Соломенные они, а не золотые!
— Я не знала, что это вам обидно, — кротко ответила девушка. — Ведь вас так называет мистер Стеббинс.
— Тебя не касается, что делает масса Стеббинс! А ты меня так называть не смей!
Возмущенный грубостью этой ведьмы, я с трудом поборол желание сбросить ее в воду. Но это значило бы провалить все наше дело.
Я заметил, что Лилиен была напугана, как будто мулатка имела над ней какую-то власть. Вероятно, Стеббинс поручил ей следить за девушкой. Однако мне удалось подавить свой гнев и промолчать. Очень скоро я был за это вознагражден.
— Ну, что ты сидишь, уставившись в воду? — продолжала мулатка. — Уж не думаешь ли увидеть там его тень?
— Чью тень? — удивленно спросила девушка.
Я затрепетал, ожидая ее ответа.
— Господи боже мой! Не видела я, что ли, как ты писала его имя в своей книжке или как чертила ему письмо на песке в нашем лагере на Арканзасе? Ты же ведь выцарапываешь это имя всюду, даже на сундуке в фургоне массы Стеббинса. Смотри, как бы он этого не заметил!