— Я вообще не устраиваю сцен, — ответила Лилиан, поднимая узкий меховой воротничок жакета. — Возможно, я бы просто не знала, как за это взяться!
Она стояла перед ним, и теплый ветер перебирал ее волосы. Она показалась ему очень чужой: эту женщину он никогда не знал и уже успел потерять.
— Я люблю тебя, — сказал он еще раз, обнял ее и поцеловал.
Он почувствовал легкий аромат ее волос, похожий на аромат свежих кедровых стружек, и горьковатый запах духов на ее шее. Лилиан не противилась объятиям Клерфэ. Безучастная ко всему, широко раскрыв глаза, она, казалось, прислушивается к шуму ветра.
Потеряв терпение, он встряхнул ее.
— Скажи же что-нибудь! Сделай что-нибудь! Лучше уж прогони меня! Дай мне пощечину! Но не будь как каменное изваяние.
Она выпрямилась, и он отпустил ее.
— Зачем тебя прогонять? — спросила она.
— Значит, ты хочешь, чтобы я остался?
— Сегодня вечером слово хотеть кажется мне каким-то чугунным. С ним ничего не поделаешь. Оно слишком ломкое.
Он посмотрел на нее.
— По-моему, все, что ты говоришь, ты действительно думаешь,
— сказал Клерфэ, помол ч'ав немного.
Он был поражен.
Она улыбнулась.
— А почему бы и нет? Я ведь уже сказала: все гораздо проще, чем ты считаешь.
Клерфэ молчал. Он не знал, как быть дальше.
— Пойдем, я отвезу тебя в отель, — сказал он наконец.
Она спокойно пошла за ним, спокойно шла рядом с ним. то со мной происходит? — думал он. — Я сбит с толку, и я сержусь на нее и на Лидию Морелли, а ведь мне не на кого сердиться, кроме как на самого себя.
* * *
Они стояли у машины. И как раз в эту секунду в дверях появились Лидия Морелли и ее спутник. Лидия опять решила сделать вид, что не замечает Клерфэ, однако любопытство пересилило. Клерфэ подумал было, что ему придется защитить Лилиан, но тут же понял, что в этом нет необходимости. В то время как двое служащих отеля, громко переругиваясь, подавали им машины, приостановив на время все движение, между женщинами завязался весьма невинный, на первый взгляд, разговор, в котором удары наносились и парировались с убийственной любезностью. Окажись Лидия Морелли в привычной среде, она бы, несомненно, победила: она была старше Лилиан, значительно опытнее и злее, чем та. Но вышло иначе — со стороны казалось, что все удары Лидии попадают в ком ваты. Лилиан обращалась к ней с такой обезоруживающей простотой, что, несмотря на всю свою осторожность, Лидия Морелли была разоблачена как агрессор, что было почти равносильно поражению. Даже ее спутник — и тот заметил, что она — заинтересованная сторона.
— Вот ваша машина, сударь, — объявил швейцар.