Он уже собрался выйти из кабинета, как вдруг вспомнил, что забыл сказать ей об одном деле.
– Оуэн Келлог просил принять его. Она удивленно посмотрела на него.
– Интересно. Я и сама собиралась послать за ним. Пусть его вызовут, я хочу с ним поговорить. Эдди, – неожиданно добавила она, – распорядись, чтобы меня соединили с музыкальным издательством Эйерса.
– С музыкальным издательством Эйерса? – повторил он, не веря своим ушам.
– Да, я хочу кое о чем спросить.
Когда мистер Эйерс вежливо-мягким тоном поинтересовался, чем он может быть ей полезен, она спросила:
– Не могли бы вы мне сказать, написал ли Ричард Хэйли новый концерт для фортепиано с оркестром?
– Пятый концерт, мисс Таггарт? Разумеется, нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно, мисс Таггарт. Он вообще ничего не написал за последние восемь лет.
– А он еще жив?
– Да, жив, а что? Вернее, я не могу сказать точно, о нем уже давно ничего не слышно. Но если бы он умер, нам наверняка стало бы об этом известно.
– А если бы он что-то написал, вы бы знали об этом?
– Несомненно. Мы узнали бы это первыми. Мы публикуем все его сочинения. Но он давно ничего не пишет.
– Понятно. Спасибо.
Когда Оуэн Келлог вошел в ее кабинет, она с удовлетворением отметила, что ее смутные воспоминания о его внешности верны. У него был тот же тип лица, что и у молодого кондуктора, которого она видела в поезде. Это было лицо человека, с которым она могла работать.
– Садитесь, мистер Келлог, – сказала она. Но он продолжал стоять перед ее столом.
– Мисс Таггарт, вы меня как-то попросили предупредить вас в случае, если я решу сменить место работы. Я пришел сказать, что увольняюсь.
Она ожидала чего угодно, только не этого. Прошло какое-то время, прежде чем она тихо спросила:
– Почему?
– По личным причинам.
– Вам не нравится работать у нас?
– Нравится.
– Вам предложили что-то лучшее?
– Нет.
– На какую железную дорогу вы переходите?
– Я не собираюсь переходить ни на какую железную дорогу.
– Чем же вы собираетесь заниматься?
– Пока не решил.
Она рассматривала его с чувством легкой обеспокоенности. На его лице не было и тени враждебности. Он смотрел ей прямо в глаза и отвечал на вопросы просто и откровенно, как человек, которому нечего скрывать или выставлять напоказ. Его лицо было вежливым и бесстрастным.
– Тогда почему вы хотите уйти?
– Из личных соображений.
– Вы больны? Это как-то связано с вашим здоровьем?
– Нет.
– Вы уезжаете из города?
– Нет.
– Вы что, получили наследство, которое позволяет вам больше не работать?
– Нет.
– Значит, вы собираетесь и дальше зарабатывать себе на жизнь?
– Да.