— Будьте добры, ваши документы!
— Сначала покажите ваши, — отвечаю я.
Разница между мной и им та, что у меня документов нет, а у него они есть, и его служебное удостоверение ясно свидетельствует, что мой незнакомец служит в Скотленд-ярде.
— Боюсь, что не смогу удовлетворить ваше любопытство, — заявляю я. — Совсем недавно у меня украли бумажник вместе с паспортом.
— Знаю, — сухо отвечает полицейский чиновник. — Я просто хотел напомнить вам об этом.
Он кладет в чашку два куска сахару и принимается помешивать ложкой. Я ограничиваюсь наблюдением, потому что не питаю слабости к растительным отварам.
— Следовательно, вы не в состоянии удостоверить свою личность, — с ненужным педантизмом заявляет мой собеседник, упорно продолжая вертеть ложкой. — А такие лица, разрешите поставить вас в известность, подлежат задержанию.
Решив, что сахар наконец растворился, он подносит чашку к узким бескровным губам, потом опять ставит на стол и добавляет:
— Я уже несколько дней наблюдаю за вами и все время колеблюсь, должен ли я вас задержать, согласно букве закона, или поступить иначе, соблюдая дух закона.
— Это ваше дело, — бормочу я.
— Естественно. Это моя работа, за нее мне платят. Но вот в чем вопрос: буква или смысл?
Мой собеседник умолкает, чтобы отхлебнуть еще глоток чая, должно быть, он решил как следует согреться в это теплое утро, — и продолжает:
— Будь я моложе, я, вероятно, ухватился бы за букву закона. Но в моем возрасте человек более склонен к поискам смысла. Что толку, если я вас задержу? Ну сделаем проверку, ну вышлем вас из страны — и только! Если же я решу закрыть глаза на кое-какие факты, это может принести куда большую пользу. Вы догадываетесь, конечно?
— Вовсе нет.
— И в жизни даже не слышали слова «индикатор»? — с легкой улыбкой осведомляется полицейский.
— Ну и что, если слышал?
— А именно то, что вы станете индикатором. Вы будете мне помогать. У меня такое чувство, что там, на вашей улочке, кое-что не вполне отвечает требованиям законопорядка. Может, не бог весть насколько, но не отвечает. От вас требуется только сигнализировать, ничего больше.
— Да, после чего меня снова изобьют до полусмерти или просто пристукнут.
— Британская полиция, уважаемый сэр, — заявляет он, торжественно подняв в воздух чайную ложку, — достаточно сильна, чтобы защищать тех, кто ей служит. Избить человека не так просто. Меня, например, еще никто не избил.
— Вы забываете, что я — человек без паспорта.
— Вы получите паспорт. Как только его заслужите.
— Значит, паспорт на тот свет?
— Отнюдь. Британский паспорт, — поправляет меня собеседник, который явно не ценит плоских шуток.